Александр Руджа - Бесконечное лето - Эксперимент (СИ)

Алиска наклоняется ко мне и проводит ладошкой по щеке. Черт, люблю ее запах.

— Я очень ждала, что ты это скажешь, Ружичка.

***

Словом, покинуть гостеприимный домик удалось не сразу, минут на двадцать пришлось задержаться. О чем я, в общем, ничуть не жалел.

Но потехе, конечно, час, а делу все-таки время. Пришло время пообщаться с руководством. Очертить, так сказать, дальнейшую стратегию действий.

«Или поубивать всех», — предлагает неожиданно проявившийся внутренний психопат. Здорово, старый друг, без тебя было скучно. Но убивать мы никого не будем. Не наш это метод.

Ноги сами несут в медпункт. Почему не в админкорпус, кстати, ведь логичнее, по идее? А ощущение такое — ответы можно получить именно здесь. Суровая мужская интуиция никогда не подводит!

— А вот и героический пионер, — приветствует меня Виола. Она в своем всегдашнем халате, очках, да еще и фонендоскоп на шее болтается. Это у нее маскировочный костюм такой, или что? За четыре минувших дня я ни одного пациента у нее пока не видел.

Я так ей и сказал, кстати. Наверное, с другого нужно было начать, про вчерашнее, или про судьбы мира там, но мне только это в голову пришло, я и ляпнул.

— Пациенты есть, — спокойно отвечает Виола. — Об этом поговорим чуть позже. А пока я хотела бы поздравить тебя с успешным окончанием эксперимента «Бесконечное лето». Во время концерта вашими усилиями была накоплена достаточная для нужд проекта мощность, система сработала штатно, так что сгенерированная энергия была сфокусирована и успешно передана на трансмиттеры.

— И как результаты? — интересуюсь хладнокровно, выслушав этот поток ничего не объясняющих слов. Хотя мне и на самом деле интересно — как оно там снаружи, живем ли мы уже при коммунизме, или пока что не срослось, как обычно.

Виола пожимает плечами.

— Сложно пока сказать. Измерительное оборудование под такие нужды, как ты понимаешь, специально не разрабатывали, а то, что мы собрали на месте, делает очень приблизительные замеры. Но… первые данные позволяют говорить о том, что некие изменения в мире все же произошли. И изменения эти — положительные. Так что, — она переходит на канцелярит, — эксперимент, несмотря на отдельные недостатки, следует признать удачным.

Вот это да. Я, получается, принял активное участие в изменении мира. Я сделал его чуть лучше. Жизнь прожита не зря. А вообще, пока что не прожита, я же еще умирать не собираюсь.

— Вот тут возникают два вопроса, — киваю я. — Первый, об «отдельных недостатках». Не знаю, заметили ли вы вчера, но мы не передавали в эти ваши… трансмиттеры того «ощущения счастья», которое вы требовали. Это было сделано специально, конечно. Я не хочу, чтобы люди на земле стали пускающими слюни радостными идиотами, впахивающими за миску супа. Поэтому я настроил девчонок — а они всех остальных — просто на следование базовым человеческим ценностям. Любви, дружбе, справедливости, творчеству, открытости и смелости. Тому, воплощением чего, собственно, и являлись наши якоря.

Виола подозрительно молчит. Что-то ее не очень расстроила эта новость.

— Поэтому ваш план тотального человеческого счастья, навязанного извне — он, мягко говоря, не состоялся, — поясняю я для верности. — Жители того мира, что рождается сейчас, конечно, не будут идеальны. Идеала не существует. Зато они будут уметь по-настоящему любить, по-настоящему верить, прислушиваться и к своему сердцу, и к своему разуму. А со временем они, думаю, найдут и свое счастье. Но — сами по себе, а не из-под палки, без вашего контроля. Так что, боюсь, тот серьезный заказчик, о котором говорилось ранее, будет вами очень недоволен.

«Это я вытащил карту из сундука Билли Бонса. Это я подслушал ваш разговор на шхуне и передал его капитану. Это я убил Израэля Хэндса и увел шхуну. Ваше дело проиграно, Джон Сильвер!»

Виола рассеянно кивает.

— Да, конечно… Но дело в том, что заказчик, как легко догадаться, и не требовал от нас немедленного результата. Его вполне устроит увеличение прибыли в долгосрочной перспективе. А честные, умные, талантливые люди все равно будут работать куда лучше, чем трусливые, бездарные идиоты. Так что, с некоторыми оговорками, заказ мы все же выполнили, и претензий ни к нам, ни к тебе быть не может.

Как-то я не подумал об этом в таком разрезе. С другой стороны, если люди станут — или уже стали — лучше, все от этого только выиграют.

— Второй вопрос, — торопливо говорю я, — это что с нами будет дальше.