Edie Calie - - Endgame 69 :

— Что вы имеете в виду? Что нас ожидает? — Спросил король, а в его голосе звучало беспокойство.

— Король Аннорис, я бы хотел говорить со всеми, чтобы не повторяться. Поэтому давай подождем остальных. Я надеюсь, сегодня все соберутся?

— Да, конечно. Мои писари, написали письма всем, и передали гроссу[1], - быстро отвечал король, сгорая от нетерпения.

— Это хорошо, — одобрительно кивнул Корнель, — тогда будем ждать всех.

— Позавтракаем? — Спросил король.

— Можно…

Аннорис призвал служанку, после чего она быстро скрылась в одних из дверей. Буквально через несколько секунд отворились те же двери, и начали идти трое мужчин. Они несли в руках подносы с едой. Пока они ставили бокалы, тарелки на три персоны, еще одни двери отворились, те самые из которых выходил ранее король. Теперь вышла его жена королева Виола.

— Здравствуйте монах Корнель, — с улыбкой похожей на мужа, королева быстро зашагала к гостю и подала ему руку.

Корнель встал из-за стула, нежно взял руку королевы и поцеловал.

— Здравствуйте королева, вы, как всегда, прекрасны, — улыбнулся в ответ Корнель и снова вернулся на место.

Королева тем временем обошла мужа и села рядом возле него. Эта женщина была полной противоположностью королю Аннорису. Она была слегка полноватой, а ее рост был слишком мал для ее тела. Королева была круглолицей со свисающими щеками и напыщенным видом. На фоне такого лица, казалось, что ее темные глаза, словно мелкие бусинки. И только пухлые алые губы подходили под стать очеркам женщины. Было еще кое-что в ее лице, что бросалось в глаза, и казалось не подходящим. Это был острый вытянутый нос, который нарушал гармонию ее упитанной физиономии.

На ней было надето откровенное платье белого цвета с узором, который прикрывал интимные места, но при этом вырез выставлял напоказ ее пышную грудь. Корнель чувствовал себя неуютно. Такое одеяние королевы было слишком вульгарным. Учитывая возраст монаха и откровенность Виолы, она явно беспардонно и более того не культурно подобрала одеяние для завтрака. На голове королевы был самый настоящий хаос. Возможно, старец не понимал чего-то, но со стороны ему это казалось именно так. Волосы были одним большим запутанным клубком. Их длина была чуть ниже шеи, и создавалось впечатление, будто этот клубок спадал ей на плечи. Огромные сережки свисали на уровне длины волос, а золотое колье с кулоном спряталось где-то в груди, куда Корнель уже не позволял себе заглядывать, чувствуя себя по-прежнему неуютно.

Монах вообще старался смотреть в другую сторону. Эта откровенная пышная женщина, была не приятной ему, и дело вовсе не во внешности.

— Как у вас дела? — Спросила Виола, поднимая бокал со стола. Именно с него она начала свой завтрак.

— Все хорошо, — ответил Корнель, кушая омлет с беконом. Продолжая принципиально не смотреть на королеву при разговоре. — А вы как поживаете?

— У нас тоже все отлично. Мой муж постоянно говорит о наследнике, а я ему говорю, что еще рано, нужно немного повременить. А как вы считаете?

— Дорогая, я думаю, Корнелю это вовсе не интересно? — Вклинился Аннорис в разговор и посмотрел на супругу с угрюмым видом.

— Ну что вы, — пытался Корнель быть культурным, не понимая, зачем этот разговор, — я думаю, что ваш муж прав. Время не стоит на месте, и ему уже хочется наследника, чтобы в будущем обучить его и передать свой трон. Это нормальное желание.

Монах говорил, не спеша и в полтона, а взгляд его устремился куда-то в стену за королевой, чтобы не смотреть на нее.

— Это понятно, — с интонацией сказала Виола, — но мы еще так молоды для детей.

Женщина уже допила бокал вина, при этом, даже не прикоснувшись к еде, поставила его на стол. После взглядом осмотрелась вокруг, чтобы найти служанку, которая этим временем тихо стояла в стороне, на случай, если она будет нужна. Когда королева встретилась взглядом с молодой девушкой, с легким оскалом посмотрела на нее, а после пальцем указала на свой пустой бокал и снова повернулась к собеседникам. Девушка быстро подскочила к столу и налила вино в бокал и так же быстро удалилась.

Пауза затянулась после слов Виолы, и Корнель не стал ничего говорить. Последняя ее фраза немного удивила старца, и он посчитал, что слова женщины слишком глупы и наивны. Возраст короля и королевы, подбирался к сорокалетию, и в таких летах уже у многих было по двое, а то и по трое детей. Конечно, говорить о сорокалетии, это грубоватое округление, но жизнь слишком коротка, чтобы оставлять все на будущее. Тем более с возрастом зачать ребенка становится намного сложнее. Но Корнель решил опустить эту фразу и не вмешиваться в проблемы Виолы и Аннориса. Он сюда прибыл не за этим, были намного важнее темы, чем обсуждать чью-то жизнь.