То, что нас объединяет (СИ)

– Знаешь, что я услышала прошлым вечером в новостях? В Британии вышли марки с изображением леди Дианы. Думаю, королева просто в ярости. Попрошу Элис захватить несколько штучек домой, когда она соберется приехать. Я уже предложила редактору «Вестника» написать о тех людях, кто появлялся на ирландских марках. Жду, когда он даст добро.

Не имело значения, о чем она говорила. Главное, что она продолжала болтать, напитывая словами эту маленькую и слишком теплую комнату. Хелен даже не задумывалась над очередной темой – просто перескакивала с рассказа на рассказ. Когда же вдохновение окончательно улетучивалось, она брала принесенную с собой книгу и начинала читать вслух.

Она понятия не имела, слышала ли мать хоть слово. Не было ни малейших признаков того, что они просачивались в поврежденный мозг женщины, которая неподвижно лежала на кровати. О том, что она еще жива, можно было судить лишь по еле заметным движениям груди, сопровождавшим такие же слабые вдохи и выдохи, да по невнятному шелесту слов, срывавшихся порой с ее губ.

Хелен стоило бы сделать пару звонков. Сообщить о случившемся давним приятелям матери, с которыми та встречалась иногда за обедом, или связаться с родственниками, которые время от времени заглядывали к ним с визитами. Но она так ничего никому и не сказала.

Вместо этого, отстучав на машинке положенное количество слов, она ежедневно приезжала в больницу и остаток дня сидела у постели матери или стояла у окна. Она говорила и говорила, пока медсестра не выставляла ее из комнаты. Ступайте домой, отсылали ее, и как следует отдохните. Мы дадим вам знать, если что-то изменится.

Хелен послушно уезжала домой, а потом всю ночь не смыкала глаз, ожидая звонка из больницы.

Сара

– Это насчет папы, – сказала Кристина. – Я заглянула к нему сегодня по пути в библиотеку. Так вот, на нем все еще были штаны от пижамы.

Все еще в пижаме? Не так уж и страшно.

– Может, он просто решил расслабиться и никуда не ходить, – предположила Сара.

– Да нет, до пояса он был одет, как полагается. Когда я спросила его про пижамные штаны, он не смог объяснить этой несуразицы. Даже рассердился.

– Ох…

– Я бы не обратила на это особого внимания, если бы не твои рассказы про тапочки и прочее.

– Да… и это еще не все, – заметила Сара.

– О чем ты?

– Он позвонил мне вчера и сказал, что не может найти свои очки. Я усадила детей в машину, и мы поехали к нему. Минут через десять мы были на месте, но он даже не помнил про свой звонок. А очки преспокойно лежали на кухонном столе.

– Господи… что же нам делать?

– Понятия не имею. К доктору он отказывается идти наотрез.

– Я могла бы заезжать к нему почаще – по сравнению с тобой я просто никудышная дочь. Да и Брайан мог бы заглядывать к нему время от времени.

Но обеим уже становилось ясно, что полумерами не обойтись. Повесив трубку, Сара вернулась на кухню, но мысли ее были далеки от шпината и мясного рулета, которые доходили понемногу в духовке.

Хелен

В воскресенье в половине девятого вечера, через пять дней после того, как в мозгу у нее лопнул ослабевший сосуд, Маргарет Д’Арси скончалась в больничной палате. Ее восьмидесятисемилетнее сердце стукнуло в последний раз и умолкло. Глаза у нее закрылись, голова слегка отклонилась на бок, а из горла с тихим хрипом вырвался последний вдох.

Этот негромкий звук и разбудил Хелен, мирно дремавшую в больничном кресле. Какое-то время она молча вглядывалась в белое, неподвижное лицо женщины, которую знала пятьдесят шесть лет. Затем дверь открылась, и в палату вошла молодая медсестра.

– Она умерла, – тихонько сказала Хелен. – Только что.

– О-о, – медсестра сжала запястье Маргарет и почти сразу выпустила его. – Мне очень жаль, – мягко сказала она. – Принести вам что-нибудь выпить? Чашечку чая или кофе?

Искренняя доброта в ее голосе привела Хелен в чувство. Она быстро встала с кресла.

– Нет, спасибо, – ответила она, натягивая пальто. – От меня что-то требуется сегодня? Может, нужно заполнить какие-то документы…

– Не сейчас, это может подождать до завтра, – с сочувствием глядя на Хелен, медсестра распахнула дверь палаты. – Поезжайте домой, выспитесь как следует. А завтра, когда у вас будет время, займетесь формальностями.

Хелен молча прошла по коридору. Больничный лифт с легким шорохом опустил ее на первый этаж. Поплотнее запахнувшись в пальто, она вышла на улицу. Как в тумане, села в машину и поехала знакомыми улицами домой. По пути она так продрогла, что ее в прямом смысле слова стало трясти.