От звезды до звезды (СИ)

– Я тут подумал, – он почесал в затылке. – А точно этот замороженный реликт поднимет то, у чего внутренности развалились?

Повисла пауза.

Наконец Рудольф хрюкнул, задрал респиратор и смачно плюнул. Йонге полностью разделял его чувства.

– Да ну его нахрен тогда, – наконец сказал Рудольф. – Пусть сам возится с этой развалиной. Значит, выдвигаемся. «Фелицию» черта с два расплавишь каким-то терминатором. Вернемся потом. Должен же я возместить потерю двух вездеходов.

– Пешком, – простонал Йонге.

– А ты на что надеялся? Мы вообще в скалы шли зарываться!

– Дай мне пострадать!

– Я могу и один пойти.

– Ну уж нет, – Йонге даже схватился за ствол лайнера. – Хоть ты мне энергорезерва и пожмотничал, но мне потеря целого механика вместе с ценным оборудованием невыгодна.

– Тогда еще пять минут на дорожку – и вперед, – Рудольф глубоко вздохнул. – Я даже согласен на химию.

– Еще бы, без нее не доползем, – проворчал Йонге.

Сто пятьдесят километров вытягивали на пару суток ходу с остановками только на отлежаться.

– Найдем, все починим, – оптимистично продолжал Рудольф, – если на ходу, то мотнемся прямиком сюда, если нет, третий вездеход возьмем…

– Если этот хмырь все-таки раньше нас не улетит. Вдруг я ошибался?

Рудольф молча наклонил лайнер и любовно провел по стволу. Йонге вздохнул. Гуманистический подход не годился.

– Ну тогда давай, стреляй уже, – Йонге недовольно подтянул штаны, чувствуя, как они застывают от крови. – Нет, стой.

– Чего?

Йонге рысцой отбежал за третью по счету капсулу. Рудольф терпеливо выжидал, не задавая вопросов. Он отлично знал манеру напарника периодически впадать в хаотические раздумья, обычно заканчивающиеся чем-нибудь интересным.

– Готово! – Йонге торжествующе вышел на свет, застегивая штаны. – Надо ж облегчиться перед торжественным мероприятием.

– Говнюк, – констатировал Рудольф и вскинул лайнер.

Йонге пропустил мимо ушей сотрясение воздуха, издаваемое ротовым аппаратом товарища, а потом еще и заткнул эти самые уши, чтобы не оказаться жертвой взрывного темперамента лайнера.

Рудольф с десяток секунд водил стволом по едва заметной траектории, выбирая место. Йонге отслеживал эти движения, чувствуя, как начинают слезиться глаза от невероятной концентрации – словно он сам был прицельным крестом на визоре.

И еще Йонге думал, что сейчас Рудольф выстрелит, и два с лишним метра прекрасно сложенного тела, слепленного из жил и мускулов, с большой гривастой головой – все они превратятся в атомную пыль…

– Стой!

Его крик совпал с выстрелом. Йонге зажмурился, а когда открыл глаза, чуть не засмеялся от облегчения и одновременно ощущения полной идиотичности произошедшего.

В последний момент Рудольф сместил прицел, и выстрел прошел по касательной, всего лишь расплавив бортовую механику капсулы. С грохотом посыпались барельефы в глубине зала. Бросив взгляд на потолок, Йонге присел на полусогнутых, готовясь уворачиваться. Но грохот стих, и больше ничего не происходило. Йонге выдохнул.

В тишине, наполненной потрескиванием остывающего металла, этот звук показался очень громким.

– Не могу, – признался механик, вешая лайнер за спину. – Красивый, зараза.

– Красивый, – медленно согласился Йонге.

Он сделал шаг, чтобы направиться к выходу, но потом круто развернулся и уставился на Рудольфа. Тот все еще не двигался с места, пялясь на капсулу.

– Слушай, по ходу, не помогла наша операция, – печально сказал Йонге. – Зря я в тебе ковырялся. Ладно, если заразы никакой не занес.

Рудольф махнул рукой и тоже потопал на выход. На стволе лайнера весело плясали огоньки электростатики. Проходя мимо Йонге, Рудольф неожиданно шлепнул его по заднице.

– Ты какого хера творишь? – заорал Йонге в удаляющуюся спину.

– Проверил, ушел синхрон или нет, – отозвался Рудольф.

– И что?

– Не ушел.

С трудом удержавшись, чтобы не сплюнуть, Йонге чуть ли не бегом поспешил за напарником. Хотя в весовой категории они были равны, периодически он ощущал себя менее значительным, чем Рудольф. Обычно помогало вызвать на любой подходящий экран их общие характеристики и повертеть трехмерную проекцию. Математика не врет.

Догнав широко шагающего Рудольфа, он уже почти беззлобно ткнул его локтем. Частично он готов был признать, что разъехавшийся, как дряхлый фильтр, синхрон в первую очередь висит на нем, на первой линии. Рудольф покосился на него, но промолчал – и на этом вопрос окончательно был исчерпан.