Наталья Финенко: Кимберли (СИ)

— Что мы вам сделали? Отобрали ваши земли, отобрали деньги, оскорбляли вашу семью и вашу расу? Что сделал я тебе конкретно, что ты считаешь меня уродом и никчёмным существом, который должен умолять и просить еду? Что такого в том, что ты оборотень, а я человек? Неужели, когда боги создавали расы, они бы допустили того, чтобы их детища были им не милы. Или ты, или вы все здесь, считаете, что вы выше богов, и те не правы? Может, из-за вашей злобы к определённым расам, они лишили вас возможности пользоваться магией, тем самым наказывая и говоря, что вы не правы и вам надо вести себя по-другому. Так скажи мне, что я и раса человеческая сделали тебе или вам всем?

Зал молчал.

Я положил поднос и, развернувшись, сказал:

— Мне очень жаль вас, вас всех. Вам даётся на осмысление жизни много сотен лет, а человеку лишь мгновение, за которое он успевает сделать многое — выучиться, полюбить, стать мудрецом, сочинить что-то или создать, — около дверей я вновь остановился. — И да, я всего лишь человек, и я рад, этому.

Выйдя, я продолжал слышать лишь тишину.

Зайдя в комнату свою, я нашёл в вещах шар-переговорник. Пару манипуляций и вижу папу.

Длинная голубая коса, в которую вплетены морские жидкие кристаллы, глаза как розовый жемчуг, стройное, гибкое тело чуть голубенького оттенка, мягкая и обворожительная улыбка. Сейчас он находился около своего тёмно-синего байка, проверяя его в тест-камере.

— Милый, что случилось? — папа развернулся и с нежностью в глазах и в голосе спросил. Всегда удивлялся, как он узнаёт о том, что нужна именно его помощь.

— Где отец? — решил сначала спросить про него.

— С твоим дедом, — папа закатил глаза и фыркнул. — Опять ведут спор о том, какое ты должен носить имя и фамилию. Упрямцы, двое, и можно точно быть уверенным, что ни к чему не приведёт этот спор.

— Скажи им, что если леннэ Дориано хочет ещё быть моим дедом, пусть забудет на пять лет о том, чтобы менять моё имя, я останусь при своём. Да и потом об этом поговорить можно, — чуть замявшись, всё же решил попросить. — Пап, я хочу, чтобы ты привёз тот Домашний Портальщик. Я решил, что лучше есть ту еду, которую ты готовишь, да и будет доступ к моей лаборатории и к твоим подаркам.

Он внимательно посмотрел на меня, а потом махнул головой.

— Хорошо, я сейчас воспользуюсь воздушной трассой, так что через полчаса буду.

Связь закончилась.

Я лёг на кровать и, прикрыв глаза, тихо и беззвучно взвыл.

Почему я всё же согласился учиться здесь, почему не настоял, как и во многом другом? Я же знаю, что на меня не действуют все возможности рас: ни телепатия, ни внушение, ни голос сирен, ни проклятия фей, ни укусы оборотней. Вот такой я человек, носитель генов и крови двух рас.

Но моя память услужливо выдала, что я согласился лишь из-за того, чтобы порадовать родителей и доказать, что и человек на что-то годен.

Дверь скрипнула, и вошли мои соседи по комнате. Они старались прятать от меня свои от чего-то виноватые глаза. Перевернувшись и опираясь на руку, я посмотрел на них, вопросительно приподняв бровь.

— Прости, Кимберли, — произнесли они хором.

— Ты всё правильно спрашивал и говорил, а мы …, а мы даже не встали на защиту.

— Это ваши проблемы, не мои, — я удивился ещё больше, но решил говорить то, что считаю правильно в этот момент. — Если бы мы были с вами друзьями, вот тогда был бы спрос как с друзей, а мы с вами лишь знакомы, и жить будем в одной комнате. Да и то, что произошло там, в столовой, говорит о том, что все вы считаете, как и тот лис, или просто побоялись высказать своё мнение.

От моих слов оба чуть не плакали, но я не привык к слезам и поспешил ретироваться.

— Мы с тобой! — опять это хоровое, от чего удивление зашкаливало, и я посмотрел на них внимательней. — Мы решили, что сможем доказать всем, что человек просто отличается расой, и что бывает умнее многих.

Теперь смотрел на них и ужасался. Если они будут всё время со мной, это же вечное пищание под боком, это слёзы, завывания и восторг о том, какой классный тот или иной альфа. Это ещё и слежение за ними, как-никак я становлюсь их старшим.

— Эм …э.… Видите ли, я повторюсь, мне нужно учиться, а не искать альфу, а вы невольно будете вести к этому. Да и если вы будете со мной, то в основном мне придётся присматривать за вами, ведь по человеческим меркам я старше вас. Оно вам надо?

Они переглянулись, потом почесали затылки, и, обменявшись мыслями синхронно кивнули. Мозг мой взвыл, понимая, что помимо учёбы у него и присмотр за детками. Хотя, что-то внутри довольно рыкнуло.