Уличная магия 3 - Турнир (СИ)

Я не обманываюсь.

Он изменился.

Во взгляде больше нет наивности. Хотя для меня он всё такой же идиот.

– Так ты похож на эльфа.

Сожаление растекается по его лицу солеными каплями. Я собираю каждую – с сероватых, страшных шрамов.

– Я и есть эльф.

– Честно – мне совершенно наплевать кто ты.

– Эй, Саске… а давай больше никогда не будем врагами?

Я смеюсь. Смеюсь, как сумасшедший. А после задыхаюсь от невыносимого шквала эмоций где-то в его ключицах.

Никогда, Наруто.

Никогда.

Мы не были врагами.

Это была всего-навсего…

Наша.

Иллюзия.

Конец.

И после всего, через что мы прошли,

После того, как всё разрушили,

Я ещё верю, что наша жизнь только начинается,

Потому что от прошлого можно убежать.

Я знаю, что ты – причина,

Причина того, что верю – лучшее впереди.

(с) Red - Best Is Yet to Come

Еще музыка под настроение:

Ivan Torrent - Remember Me (Feat. Roger Berruezo)

Yellowcard - Only One

Пара слов от автора:

Я тупо дрожу, ребят. Наверное, ничего не может быть сложнее, чем заканчивать Уличную магию. По-настоящему заканчивать. У меня еще ни разу не было такого чувства с прошлыми частями – как будто кусок оторвался и зажил сам, своей жизнью.

Мне очень больно его отпускать.

Надо отдохнуть и браться за другие работы с новыми силами. А пока я пойду сделаю себе живительный чаёк и буду восстанавливать душу, которую эти двое растрепали в хлам.

Спасибо всем, кто на протяжении всех частей был рядом. Тем, кто поддерживал, писал отзывы, вытаскивал меня из трудностей. Я вас люблю… как эти придурки – друг друга.

Спасибо.

И да, спэшлы будут. Там я расскажу всё, что случайно упустила. И, может быть, еще немножко.

Ваша Ash.

========== Скажи, какого цвета бесконечность? ==========

У нас с тобой одна могила на двоих,

Как вдохи-выдохи, и ритм – одна и та же…

Небрежной линией прощальный жест затих,

Но кто в кошмарном сне о страхах скажет?

Я слышу сеть из сотен хриплых голосов…

Красивых, сдавшихся и пойманных телами

В плен матерей, сестер, сынов, отцов,

И пригодившихся игрушкой жадной твари.

Холодный отголосок страшной мести

Исчез во тьме, средь обнаженных жил.

В кровавой бане я и боль варились вместе

Пока ты с тайных бочек чашей гнева пил.

Известно, жизнь за жизнь, и нет её ценнее.

В раз захотел исчезнуть, но зачем-то оглянулся…

И только в прошлое рискнул захлопнуть двери,

Услышал за холстом – «ты слышишь, я живой

…и я вернулся».

Теперь – заполним люфт иллюзией желаний?

В глубинах глаз мелькнет предгрозовая ткань,

Пойдем путем изгоев, под разгадку тайны…

Легко надев на шрамы счастья филигрань.

Ты знал, мой рай, давно ли пала вечность?

Падет – лишь пульс умолкнет, станет пуст и тих.

Ну, а пока скажи, какого цвета бесконечность?

Не помнишь?

Знай:

У нас с тобой одна могила на двоих.

========== Спэшл: о мандрагоре, розовых плавках и шипах ==========

– Они расцвели.

Саске морщится, когда я утыкаюсь носом ему в ухо и повторяю по слогам:

– Рас-цве-ли.

Глубокое дыхание набирает силу и ритм, и Саске выныривает из объятий тревожного сна. Мне жаль, что пришлось его разбудить, но еще немного и всё бы началось по новой. Опять провал, опять надорванный стон, опять намотанный на нож нервный узел.

Он понимает. Тянет руки, обхватывает мою шею в кольцо, скользит прикосновением-ветерком по ежику волос, а потом зло дергает за прядки подлиннее.

– Узумаки… пять утра. Все спят…

«Кроме тебя» – рвется наружу, но я сдерживаю беспокойство, крепко стиснув зубы.

Учиха не спит – он кочует из одного кошмара в другой, просыпаясь практически через каждые два часа. И я могу лишь перехватить его по пути, в очередной раз предложив снотворное и получив отказ. Саске говорит, что не иметь возможности сбежать – хуже, чем не иметь возможности уснуть. Это правда, спорить бессмысленно, но безысходность снова и снова гонит меня по кругу.

Воспользовавшись паузой, потихоньку стягиваю расслабленное тело с теплых песочно-красных простыней. Наверное, это жестоко с моей стороны, но дать ему раствориться в мнимом отдыхе, в оцепенении и одиночестве, я просто не могу.

Саске хватает секунды, чтобы осознать, что так просто от меня не отделаться.

Дыхание обжигает лоб, когда он бормочет:

– Несносное… чудовище…

Но в голосе одна лишь благодарная нежность.

– Не новость, – наконец, повозмущавшись для приличия, он поддается бессловесным просьбам. Цепляется за пальцы, сунув подушечки в сгибы, встает, и ломко усмехается.