Гульжиан Садыкова - Поверь в свою звезду!

Иногда задумываешься, как вообще родители допускали столь не безопасные ночные подработки!

Вот так, однажды днем без боязни я вошла в тихий двор, покричав немного но, не дождавшись хозяев, решила зайти в полуоткрытую дверь. Заглядывая в прихожую, но, не слыша ответ на свой зов, думая, что хозяева вздремнули, и вместо того, чтобы развернувшись уйти, я смело прошла в комнату. Холодок пробежал по спине. Бежать было поздно и бессмысленно. На меня вопросительно уставившись, глядел здоровый, грозный пес, но наверно умный, так как стоял совершенно спокойно, понимая, что с моей стороны не последует, ни какой угрозы. То был урок, на всю жизнь – не заходить в непрошенные места. Пес спокойно смотрел на меня, я осторожно пятилась назад, пытаясь не спровоцировать неловким движением хищника. Захлопнув за собой наконец-то дверь, как ошпаренная, бежала прочь, обдумывая на ходу преподанный мне самой судьбой урок, словно сама природа мне шептала: «будь разборчива и осторожна».

В один из последующих дней, я вновь позвала с собой на дневную смену Дига, Аргон этим днем, видать где-то заигрался. Довольный пес шел важно рядом, явно выражая свою гордость. Я зашла через парадную дверь на почту. А выполнив свои дела, вышла через определенное время, через служебный ход, забыв, о поджидавшем меня Диге. Да и вообще, я тогда подумала, что песик, не дождавшись, обязательно вернется домой. Каким же было мое удивление и благодарные чувства к верной собаке, когда обходя здание почты, мне предстала следующая картина. Невоспитанные мальчишки закидывали Дига камнями, он, взвизгивая, отбегал и снова возвращался к двери, в которую зашла я, не кидаясь на подростков, проявляя истинное благоразумие. Он просто ждал, не обращая внимания на обидчиков, разумно терпя их хулиганские выходки, не отвечая на провокации. Эмоции переполняли мои чувства. Крикнув ему: «Диг!», я увидела, как удивленный песик вприпрыжку с радостью, кинулся ко мне, не понимая, как же это мне удалось оказаться в другом месте, ведь он тщательно отслеживал мой выход обратно.

Мои верные, благородные песики, как жаль, что больше не повторятся те прекрасные мгновения общения с вами. Грустно и больно вспоминать, они погибли одним днем. Об их утрате, мы переживали всей семьей, но больше всех страдала от разлуки с ними, я, так как больше всех была привязана к ним.

Машина из спецхозяйства осенним днем выполняла запланированный отлов брошенных собак. Как жаль, что в нынешние времена, к действительно бездомным и обозленным псам, рыщущим по городу и бросающимся на прохожих, особо не принимают определенных мер. Что немало приводит к трагическим последствиям. Но в те времена, у нас брошенных собак, как правило, не было, все были более чем сыты и довольны. Не было случая, чтоб так вот просто, собака бросилась на прохожего, или того хуже, покусала. Наши собачки играли возле дома. Работник спецслужбы, заприметив собак без ошейников, хорошо зная, что в дневное время в частном секторе мало кто бывает дома – взрослые на работе, дети в школе, смело погнался за нашими питомцами, что ему совсем не удалось с первого раза. Дига он зацепил, накинув на него сетку, у наших ворот, и сразу закинув в машину, а Аргона, застрявшего в заборе, проткнул с ходу металлическим ломом. Все это видел старший брат, но не успел помочь и среагировать. Аргон на его глазах уже умирал в конвульсиях, и Дига увезла машина, с той же участью. Увидев обозленного выбежавшего хозяина дома, испугавшийся ничтожный наглец, лишь рассеянно развел руками, мол, ну извини. Казалось, я возненавидела тогда весь мир, было очень больно и обидно за подобную жестокость. Долгие годы эта досада, так и не утихала в моих мыслях. Я до сих пор с любовью рассказываю своему сыну о наших, самых лучших и верных дворняжках, которых любила всем сердцем. Так точно и правильно написанные строки Эдуарда Асадова, очень кстати подходят нашим дорогим и классным, Дигу и Аргону: «Ведь может быть тело дворняги, а сердце – Чистейшей породы!».

Мой отец, был человеком далеко не разговорчивым, за исключением моментов, когда язык легко развязывался под «градусом». Пока мы были маленькими, я его не побаивалась. Из любопытства, на пару с братцем, просила рассказать о войне. Тот не очень любил эту тему, видать дикой болью остались у него в душе те далекие и неприятные воспоминания. Его отец погиб, пройдя всю войну в пехоте, от полученных смертельных ран, через месяц после Победы. Наш отец – офицер-танкист, рассказывал о многочисленно им уничтоженных фашистских солдатах, сожженных деревнях, поваленных столбах и свисающих на оборванных проводах внутренностях погибших мирных людей. О голодных детях, которым он отдавал свою пайку хлеба, намеревавшуюся поменять на махорку.