Ирина Летягина - Год, в котором не было лета. Как прожить свою жизнь, а не чужую

Я перестала слушать свой страх и слушала голос Нины: «Так, смотри, это большая волна. К ней надо подойти самой. Сейчас, сейчас, скорее». И я шла, ведомая голосом и океаном. «Ныряй», – и я ныряла. «Иди скорее на волну», – и я шла. У меня получалось, но без Нины не получилось бы. Меня все же сбила с ног одна волна. Нина сказала, что это произошло, потому что я не пошла в глубину и осталась на месте.

Мы вышли на берег. Я смеялась как ребенок, и делала колесо на песке, и обнимала Нину. Вечером Нина сказала, что волны действительно были опасными в тот день, но она верила, что мне нужно встретиться со своим страхом, посмотреть в его глаза и оставить его за спиной.

Я думала потом о сбившей меня волне, когда я боялась идти глубже. Наверное, и жизнь такая: она бьет тогда, когда из-за страха не идешь в глубину. Во всех смыслах.

P.s. Хочу, чтобы Нина самостоятельно когда-нибудь прочитала эту главу на русском.

Я прилетела в Бразилию, не зная ни слова по-португальски. Заявляться в страну, где английский практически не используют, без каких-либо знаний местного языка было несколько самонадеянно.

В Сан-Паулу ко мне среди бела дня пристал бездомный. Вцепился в мой рюкзак и давай меня за него дергать. Тащил меня, тащил, как дедка репку, но рюкзак утащить не смог, потому что он был застегнут на грудной обхват. Я судорожно стала перебирать в голове испанские слова, подходящие к ситуации, и кроме pasar – «проходи», ничего не нашла в закромах памяти. Тогда я начала благим матом кричать это одно-единственное слово бездомному, пытающемуся забрать мой рюкзак. Уверенный в себе бездомный отлип от моего рюкзака и начал беззлобно хохотать. Я, освоободившись, пошла своей дорогой. Оказалось, что испанское pasar в моем произношении было неотличимо от португальского passear, что означает «гулять с собакой». Интересно, что его так рассмешило?

Португальский был необходим как воздух. Первые уроки мне преподала Нина.

Однажды на уроке португальского с Ниной мы изучали тему семья. Я назвала имя моей тети – Галина. Нина сложилась пополам от смеха. Я не поняла, в чем дело. Она объяснила: Галина по-португальски – это курица и девушка, которая не отказывает мужчинам. Название курицы на португальском навсегда осталось в моей памяти. Когда мне нужно было аккуратно отшить собеседника, с которым мне было неинтересно, я произносила коронную фразу про свою тетушку, и назойливый парень терял интерес, принимая меня за сумасшедшую. Русское имя Федор по-португальски означает вонючка. Гале и Феде, когда они приедут в Бразилию, лучше немного видоизменить имена.

Потом я начала учить язык сама. Я редко останавливалась в одном месте дольше пары недель, потому ни на какие курсы не ходила. Я знала, что все языки держатся на глаголах. Если человек знает много глаголов, он может более-менее порядочно изъясниться с собеседником без знания сложных грамматических конструкций, времен и деепричастных оборотов. Потому я просто учила глаголы, спрашивая своих друзей о контексте их употребления. А также я мимикрировала под собеседника, подмечая новые слова, запоминая их и тут же используя в разговоре, чтобы не забыть. Эта схема изучения отлично работала без просиживания штанов в классах и скучной долбежки грамматики.

Во время моего житья-бытья в Нинином доме мне ответили из Фонда дикой природы. Путешествия ради путешествия меня не прельщали. За время своего долгого пути по Испании я осознала, что мне хочется быть полезной везде, где я нахожусь. Работа мечты, на поиски которой я отправилась, все еще была не найдена мной. Мне хотелось соединиться с тем чувством, когда делаешь то, во что веришь. Потому в Бразилии мне хотелось найти проект, который мне по-настоящему понравится, независимо от оплаты, и поработать в нем.

Несколько лет я искала в закромах мозга и в запыленных уголках души собственные ценности, спрашивая себя, что я люблю, от чего у меня загораются глаза, что делает меня счастливее, чем бы я хотела поделиться с другими, что за свою короткую жизнь я хотела бы создать или сохранить. Мне было мало хорошо устроиться и сытно есть. Мне хотелось верить в собственное дело, видеть результаты трудов, которые удовлетворяли бы меня в первую очередь. Путем подбора я обнаружила, что у меня есть тяга к природе, к лесам, полям, океану. Мне хотелось знать столпы мироустройства, знать логику приливов и отливов, знать законы роста дерева из семечка и причины круговорота воды. Мне хотелось узнать, как устроен базис. Знание исключительно надстройки в виде правовой системы общества больше не могло меня удовлетворить. Мне хотелось вернуться к истокам, к тому, с чего все началось. У ветра я просила совета, лес был моим учителем, вода пела мне колыбельные. В Бразилии мой план удался. Я работала в природоохранном проекте и чувствовала себя на своем месте.