Дмитрий Мещанинов - Русские на Эвересте. Хроника восхождения

Я же пробыл на Памире довольно долго. Успел познакомиться со всеми альпинистами… Это жилистые, суровые с виду, но с тонким чувством юмора мужики. Не теряющие самообладания ни в каких, даже экстремальных ситуациях.

Подавляющее большинство – высококлассные технари. Немало кандидатов, даже докторов разных там замысловатых наук. Были и врачи… Гуманитарных хлюпиков, что вполне закономерно и естественно, – ни одного.

В Москву вернулся с Юрием Сенкевичем и его сотрудниками из «Клуба путешественников»… И тут же разродился в «Неделе» внушительным двухполосным очерком под названием «Памирская репетиция».

После чего прослыл среди коллег большим специалистом в области альпинизма… Так что, когда из «Спутника» пришла заявка в «Известия» на одного журналиста в «группу поддержки» для поездки в Непал, вопрос о достойной кандидатуре решился сам собой.

Нашу лихую компанию украсили мощные ребята-альпинисты, не вошедшие по той или иной причине в состав экспедиции… Хрупкие на вид девицы из легендарной женской лыжной научно-исследовательской полярной команды «Метелица».

Шустрые фотографы, обвешанные аппаратами… Задумчивый художник с мольбертом… И два моих потенциальных «конкурента» с блокнотами – асы пера Алевтина Левина из «Комсомольской правды» и Юрий Рост из «Литературной газеты».

Сразу же после возвращения напечатал в «Неделе» под знаменитой тогда рубрикой «Гость 13-й страницы» интервью с Владимиром Балыбердиным и Эдуардом Мысловским… Потом были другие публикации в журналах и коллективных сборниках.

Как-то мне позвонили на работу из издательства Агентства печати «Новости». Предложили привезти какой-нибудь отрывок из потенциальной повести о первой советской и столь успешной экспедиции на Эверест.

Его они хотели перевести и предложить зарубежным издателям… А спустя несколько месяцев сообщили, что текст пришелся по душе немцам из ГДР. Так что можно начинать работу над книгой.

В самом начале 1984 года издательство АПН приняло без какой-либо правки рукопись под заголовком «Русские на Эвересте. Хроника восхождения»… Заодно выяснилось, что издавать её будет «Брокгауз» из Лейпцига.

Когда они, образно выражаясь, выдадут продукт на–гора, неизвестно. О выходе книги узнал лишь весной 1987-го… в Кабуле. Где уже почти год усердно пахал собственным корреспондентом «Известий» в Афганистане.

В корпункт позвонили из посольства. Торжественно сообщили о радостном событии. И профессионально намекнули: сей исторический факт, мол, надо бы отметить.

Само собой… «Известинцы» ведь не жлобы, как отдельные персонажи с дипломатическими паспортами.

Несколько экземпляров получил летом того же года. Когда прилетел в долгий положенный отпуск, увидел. И… обомлел. Просто умопомрачительные (во всяком случае, по тем временам) внешние данные.

Шикарная цветная суперобложка с картой Гималаев на внутренней стороне… На переплете душевный и рельефный сине-белый портрет высочайшей вершины планеты… Мелованная бумага.

Несколько десятков фотографий… Немного – черно-белых. В основном цветных. Отличного качества. Небольшие. Размером со страницу. И на целый разворот.

Плюс рисунок Царь-горы с пунктирным маршрутом наших славных альпинистов к заветной вершине. И с элегантными трехугольничками всех их пяти промежуточных лагерей с указанием соответствующих высот.

Словом, потрудились в «Брокгаузе» на славу. Ничего не скажешь. Спасибо им, конечно… Только вот название книги изобрели они другое – «К третьему полюсу. Советские альпинисты на Эвересте».

На момент издания немцы, скорее всего, ещё не прониклись русским патриотизмом. За что, правда, вроде бы даже извинились. И на обороте титула крупным шрифтом поведали читателям, что оригинал называется «Русские на Эвересте. Хроника восхождения»…

Мне всегда, честно говоря, хотелось издать книгу на русском. Но, по совершенно непредвиденным и витиеватым жизненным обстоятельствам, как-то не получалось.

Только теперь, в конце-то концов, удачно, как говорится, сложились звезды. И на средства друзей-товарищей удалось осуществить давнюю хрустальную мечту.

Книга выглядит скромнее, чем у немцев... Прежде всего, из-за отсутствия утерянных или пришедших по сроку давность в негодность фотографий.

В оригинал не вносил никаких изменений… Ни дополнений. Ни сокращений. Ни стилистических и прочих правок. Решил – пусть он останется, так сказать, в полной неприкосновенности.