Дмитрий Мещанинов - Русские на Эвересте. Хроника восхождения

Ильинский: Ну наверное, это всё-таки не самое большое горе в жизни. Правда, поскольку мне уже за сорок, то вряд ли когда-нибудь у меня вновь появится шанс выйти на штурм Эвереста. А тогда... Хотя ребята и говорили, что смогут самостоятельно спуститься вниз, стопроцентной уверенности в этом у меня не было. И я подумал: если не я поведу их вниз, то кто же? Ведь это мои друзья и ученики, я тренирую их с 1972 года. К тому же я знал, что у Володи любые обморожения – легкие ли, тяжёлые – всегда протекают с сильными болями.

Чепчев: Честно говоря, мы могли уйти тогда вверх. Но если бы так произошло, я бы не простил себе этого никогда. На всю жизнь осталось бы чувство вины.

Ильинский: В Москве Валерию Хрищатому сделали небольшую операцию на обмороженных пальцах ног. Если бы мы не ускорили спуск первой связки, последствия оказались значительно серьёзнее. Наша совесть чиста. А чистая совесть всё же явно дороже, чем самая высокая вершина...

Но мы снова забежали вперёд. А тогда, утром 8 мая, Ильинский решил, что пойдёт сопровождать двойку один. Ему хотелось, чтобы свой шанс всё же не потерял его ученик и напарник Сергей Чепчев. Ерванд решил оставить ему свой кислород, чтобы он попытался штурмовать Эверест с группой, подходящей снизу.

Ильинский связался по рации с группой Хомутова, находившейся в третьем лагере. Выяснилось, что они собираются выйти к вершине лишь 10 мая. Значит, Чепчеву предстоят ещё две ночевки на 8500. Трое суток в «мертвой зоне» – слишком рискованно. Четверка Ильинского пошла вниз. Группа Хомутова – вверх, в четвертый лагерь.

К четырем вечера Хомутов первым добрался до IV лагеря. Там он встретился с четверкой Ильинского, налегке возвращавшейся вниз. Его группа, напротив, шла груженная кислородом (каждый нес по пять баллонов), бензином и едой. В 18.00 точно по расписанию связался с базой. Ему зачитали радиограмму из Москвы: «Всем альпинистам, участвовавшим в работе экспедиции, присвоено звание заслуженных мастеров спорта».

– Всем, – переспросил Валерий, – или тем, кто побывал на вершине?

– Всем, – уточнил Тамм.

Оказалось, что эти слова следовало понимать так: в связи с ухудшением погоды и во избежание лишнего риска прекратить все восхождения.

– Такой вот приказ, – добавил Тамм. – ...Смотрите сами.

– Сейчас подойдут Пучков и Голодов. Мы подумаем, – попросил отсрочку Хомутов. – До связи в восемь вечера.

Вскоре группа в полном составе собралась в четвертом лагере. Узнали невеселую новость. Состоялась короткая, но эмоциональная беседа. «Валера, – кипятился обычно уравновешенный Юрий Голодов, – нам по сорок, у нас дети. Мы не за значками заслуженных мастеров спорта сюда шли, а чтобы «сделать» Гору. Мы все понимаем: за нами советский альпинизм. Мы в полном здравии. Мы не подведём. Мужики мы, Валера, или нет?!»

Дебатировать долго не стали, все думали также, да и времени тратить не хотелось. Больше того, они решили штурмовать вершину не 10 мая, как предполагалось раньше, а на день раньше – 9 мая. В этот святой для каждого советского человека день.

Многие из родных и близких участников гималайской экспедиции прошли через горнило Второй мировой войны, многие не вернулись домой. Покорение Эвереста в День Победы могло стать их скромным подарком живым и павшим в борьбе с фашизмом. Они хотели, чтобы в этот большой день прозвучал заключительный мажорный аккорд советской экспедиции.

Чтобы осуществить свой план, им предстояло всего за один день сделать бросок из третьего лагеря в пятый, набрав по сложнейшему скальному маршруту семьсот метров по вертикали. Задача сложная, но выполнимая. В своих силах они уверены, да и кислорода вполне достаточно. Не мешкая, Хомутов, Пучков и Голодов вышли из четвертого лагеря.

39-летний москвич Валерий Хомутов работает в Московском научно-исследовательском институте. В столицу переехал пятнадцать лет назад. Родился, учился в школе и институте на Украине. Во время студенческих каникул поехал как-то на Кавказ, в Домбай, где совершил своё первое восхождение на несложную Софруджу.

С тех пор бывает в горах каждый год. В 1970 году Хомутов успешно штурмовал свой первый семитысячник – пик Ленина на Памире. Начал регулярно участвовать в высотных экспедициях. Теперь на его счету семь восхождений на семитысячники Советского Союза.

Валерий считает, что спортивная фортуна его не особенно балует: «Такая у меня судьба: всё время быть последним. И в списках кандидатов гималайской экспедиции я сначала оказался за чертой. И в Непал, когда неожиданно для себя был включен в команду, вылетел последним. И на штурм Эвереста пошёл в последней группе...»