Андрей Ланьков - Быть корейцем – Корё Сарам

Другой вопрос, который задаётся очень часто: а сколько всего существует иероглифов? Точного ответа нет. Точнее, ответ, может быть, и есть, но его никто не знает. В самом полном словаре иероглифов, который был подготовлен около тысячи лет назад, было учтено 53 тысячи знаков. Заведомо известно, что некоторые иероглифы не попали даже в этот гигантский словарь, так что иероглифов ещё больше, скорее всего, около 60 или даже 70 тысяч. Однако то, что на свете существует примерно 70 тысяч иероглифов, вовсе не означает, что грамотный человек должен знать их все. Это и невозможно, и не нужно. Большинство русских тоже ведь благополучно живёт, не зная, что такое “реципроктность”, “окоём”, “скуфья” или “радиолярия”. Из 60-70 тысяч иероглифов, подавляющее большинство составляют различные варианты одного и того же знака или же всяческие архаические термины, вроде названия какого-нибудь особого копья, которое использовалось две тысячи лет назад кочевыми племенами Внешней Монголии. Даже самые образованные люди редко в состоянии запомнить более 10 тысяч знаков, обычному же человеку даже в Китае, где иероглифы используют очень широко, для жизни с лихвой хватает 4-5 тысяч знаков. В Корее и Японии даже хорошо образованный человек редко знает более трёх тысяч иероглифов.

Хотя и в Корее, и в Японии, и во Вьетнаме в своё время выдумали небольшое количество “своих” иероглифов, подавляющее их большинство (99,9%) пишется одинаково во всех четырёх “иероглифических” языках. Точнее, впрочем, будет сказать “писалось”, а не “пишется”, ведь последнее столетие для всех стран региона стало временем реформ. Больше всего пострадала иероглифическая традиция во Вьетнаме, где сто с небольшим лет назад французские колонизаторы и поддерживавшие их католические миссионеры насильственно ввели латинский шрифт. В Японии и Китае после Второй мировой войны тоже были предприняты реформы правописания. В ходе этих реформ (китайская, организованная Мао, была гораздо радикальнее японской) были узаконены некоторые упрощённые, скорописные варианты иероглифов. В Корее же, на Тайване, Гонконге и Сингапуре до сих пор сохраняются исконные полные формы, которые до начала нашего века употреблялись во всей Восточной Азии.

Однако, несмотря на все реформы, большинство иероглифов во всех трёх языках по– прежнему пишется одинаково. Поэтому, увидев записанное иероглифами слово, житель любой из стран региона без труда поймёт его значение. С предложением дело обстоит иначе, ведь здесь большую роль играют не только слова, но и грамматика, которая во всех языках своя и очень разная. Даже если хорошо знающий иероглифику человек увидит записанные иероглифами знакомые слова “университет” и “открыть” в тексте на незнакомом ему языке, он не поймет, что же случилось с университетом: открыли его? не открыли? откроют? хотят открыть? не должны открывать? Все эти “могут”, “хотят”, “должны” и выражаются грамматикой!

Однако общность написания всё равно существенно облегчает взаимные контакты между странами региона. Дело в том, что не только в корейском, но и в других языках Дальнего Востока заимствований из китайского – фантастическое количество. Обычный корейский газетный текст примерно на три четверти состоит из таких заимствований. Поэтому если все слова китайского происхождения записывать иероглифами, то иероглифы составят примерно половину текста. Именно половину, а не три четверти, поскольку, как мы уже говорили, суффиксы и окончания всё равно записываются корейским алфавитом. Так образованные корейцы и писали до середины нашего века (до конца XIX века они вообще обычно писали на древнекитайском).

Однако после 1945 г. началось постепенное вытеснение иероглифики и укрепление позиций корейского алфавита. С особой скоростью процесс этот пошёл в 1960 и 1970-е годы. Тогда индустриализация привела в город массы крестьян, которые в прошлом не имели возможности изучить иероглифику, но довольно быстро смогли научиться читать и писать на хангыле. Большую роль сыграла и шумная кампания сторонников корейской национальной письменности, объединённых в так называемое Общество хангыля. В результате их активной пропаганды, во многом поддерживаемой как правительством, так и националистической интеллигенцией, многих корейцев удалось убедить в том, что полное вытеснение иероглифики и переход исключительно на алфавитную письменность является не только безусловным благом, но и проявлением “истинного корейского национального духа”.