Роман Устинов - Автостопом по социализму, или Свобода по талонам

Прямо у нас на глазах кубинцы с сумками начали высыпать на перрон из прибывшего столичного поезда и побежали куда-то за здание вокзала.

– Куда они бегут? – поинтересовался я у медсестры.

– К прибывающему поезду подают специальный автобус, который следует дальше на восток и везет людей в Баракоа – самую восточную оконечность острова. Железная дорога кончается, и дальше люди добираются на автобусе.

Также, как и несколько лет назад в областных городах центральной России, к вечерним электричкам из Москвы подавали автобусы до ближайших райцентров: похожая картина наблюдалась (а порой замечается и сейчас) на вокзалах Калуги, Владимира, Твери, Рязани, Тулы. В нынешние же времена большая часть привокзальных территорий этих городов отдана на откуп таксистам, но в былые времена трафик был организован иначе – и груженых сумками возвращенцев из столицы встречал полуразбитый ПАЗик и вез в Спасски, Шацки, Торжки и Касимовы.

«А почему бы не поехать и мне с ними?» – подумалось мне, – «Ведь город Гуантанамо – не самый конец острова, и мое путешествие не будет иметь логическую завершенность, если я прерву свой путь в этом населенном пункте и развернусь назад. Да и посмотреть Баракоа – старейший город Кубы, на который пять веков назад высадился Колумб, – было бы очень интересно».

Как и все решения, принимаемые во время путешествия, как и все сценарии, происходящие с путешественником – это тоже не выбивалось из общего списка непоследовательных и спонтанных событий. Решение принято: еду.

Медсестра была не очень красивой, но, окруженный добротой и заботой о моем горле, проникнувшийся теплыми чувствами, лак я ей, тем не менее, подарил. Помахав на прощанье рукой, я тоже побежал вслед за торопящимися на автобус кубинцами.

Пройдя очередную проверку бдительных кубинских водителей, наплетя, что я студент и еду к бабушке в Баракоа, запрыгнул в автобус и поехал к бабушке. Автобус постепенно пустел, и к вокзалу Баракоа я прибыл почти один.

– Приехали, – сказал водитель.

– Это точно город? – неуверенно спросил я.

– Да, конечная станция, город Баракоа.

«Как же так», – подумалось мне – «ведь мне он представлялся совсем другим: пляжи, море, мучачи».

Темное время суток, отсутствующие мучачи – да и прочие люди тоже, – скалы вместо пляжа, где я собирался поставить палатку, шторм, непроглядная улица, рычащие на меня собаки, да и, наконец, отсутствие бабушки, в наличие которой я и сам поверил за время пути – делали этот город для меня крайне недоброжелательным. Нужно искать место для сна, а его, как назло, не было: ставить палатку на улице – по причине наличия злых собак – и на пляже – по причине отсутствия самого пляжа – я не стал. На вокзальном полу мирно отдыхали кубинцы, накрытые пледами, ожидая утреннего автобуса, однако ночевать я там не собирался: утренняя возня не даст мне как следует выспаться. Городок был застроен пятиэтажками хрущевских времен, и на крыши хрущёвок прослеживались лазы. Идея поставить палатку на крыше пришла мне в голову быстро, но она разбилась вдребезги из-за моей собственной нерасторопности: в процессе карабкания по лестнице с последнего этажа на чердак, я что-то задел, раздался грохот, и из квартиры высунулась настороженная голова кубинца.

– Ты кто?

– Русский.

– Что делаешь тут?

– Палатку хочу поставить.

– На крыше? Нельзя.

– Хорошо, пойду поставлю палатку на соседней крыше, – улыбнулся я.

Он был явно ошарашен. Не менее ошарашен был и я, представляя, как сейчас буду сдан в полицию за неадекватное поведение.

«Этот нехороший человек предаст нас при первой опасности» – почему-то вспомнилась фраза из данелиевского фильма. Так и вышло: не успел я выйти из подъезда и пройти пару кварталов, как из темноты появился стукач в сопровождении полицейского.

«Ну что ж», – подумалось мне. – «Что ни делается, все к лучшему. Переночую в полиции. Вот и вопрос с ночлегом решился».

Полицейский с интересом и любопытством, переходящим в недоумение и подозрение вытаскивал из меня информацию.

– Кто, откуда, что здесь делаешь?

Получив ответы на свои вопросы, спросил, зачем я надумал разбивать палатку на крыше.

– У нас, – говорю, – в Москве, на всех крышах стоят палатки. И ничего, никаких проблем.

Поэтому я подумал, что и у вас можно.

– Не-ет, – протягивает мент. – У нас на Кубе такими вещами заниматься не положено.