Роман Устинов - Индия наизнанку

После нескольких попыток отвертеться, от вялых до агрессивных, я понял, что спорить бессмысленно, и всучил ему пачку белорусских рублей, цинично предложив жечь костер прямо ими, по причине низкой себестоимости лукашенковских денег.

Я был осведомлен о колоссальном бизнесе, где делаются огромные деньги на смертях больных, старых и убогих индусов, где жулики и бабушки заодно, где с каждого доллара на настоящие дрова доходит лишь рупия, а все остальное оседает в карманах помогаек и попрошаек, которые и умирать-то не собираются. Поэтому на мою совесть давить было бессмысленно.

Тогда же, стоя на берегу священной Ганги, размышляя о своем путешествии по Индии и обо всем на свете, я смотрел, как группа рыбаков на лодке с остервенением боролась с огромным сомом — поедателем трупов, попавшим к ним в сеть. Ганга мне казалась рекой ядовитой, и я удивлялся, как в нескольких десятках метров от сжигаемой человечины спокойно купались дети, ловилась рыба, пастухи отмывали свой крупный рогатый скот, а женщины стирали белье. Ядовитость Ганги рисовала страшные картины в моих глазах, и вот, будто бы у выловленного и побежденного сома мелькнул третий глаз на лбу.

Над всем этим ужасом роились стаи злых и кусающих комаров, особо активизировавшихся под вечер, когда спадала адская жара и многие туристы и индусы выплывали на реку, дабы понаблюдать за гхатами с лицевой, а не тыльной стороны и спустить священный огонь на священную реку.

Следя за рыбаками и сомом и вспоминая предостережения из путеводителя: «Пожалуй, во всех городах Индии травились иностранцы, однако умирали от отравления только в Варанаси», я старался минимизировать потребление пищи в целом и оградить себя от мясных продуктов, сведя завтраки, обеды и ужины к потреблению риса и чая.

«Very delicious fish from Gang [20] Очень вкусная рыба из Ганги (англ.) !» — гласила надпись на некоторых ресторанах, и я сразу вспоминал этого гигантского трехглазого сома, бросавшегося на своих мучителей.

Однажды даже, как-то ночью, я выплыл с одним индусом на середину реки, чтобы понаблюдать за песнопениями, ритуальными сожжениями и другими процессами, происходившими на берегу, отдав, однако, предпочтение самостоятельной работе на веслах и позволив индусу и другой паре пассажиров отдыхать. То и дело в голове крутились картины, как мы переворачиваемся и нас пожирает огромный трехглазый сом. К счастью, ничего такого с нами не произошло.

Основной опасностью оставались стаи комаров, пытавшихся высосать из тебя кровь: махание веслами приходилось совмещать с отмахиванием от кровожадных москитов.

Город Варанаси (как и попадание в него) стал заключительным аккордом, квинтэссенцией моего пребывания в Индии. Все то, что я лицезрел последние пару месяцев — все это собралось в Варанаси и по дороге к нему: нечисть, бичи, святые дервиши, калеки, грязные переполненные поезда, коровы, сжигаемые мертвецы, адская антисанитария [21] Тем, кому интересно посмотреть на процесс воочию — ссылка: http://masterok.livejournal.com/471095.html Тут много фотографий недожженных трупов, обгорелых конечностей, плывущих по реке и т. д. Осторожно, фото могут шокировать неподготовленную психику. …

Как и в день встречи с Варанаси, в день прощания, дорогу мне перегородил… опять труп, труп молодого индийца. К трупам в этом городе я так привык, что просто обошел его, не дожидаясь полицейских и, как и остальные прохожие поспешил по своим делам, на автовокзал.

С большой радостью я прощался с Индией и ехал, трясясь в ночном автобусе по восточно-индийским ухабам, навстречу новым приключениям и новой стране — Непалу.

Стандартное непальское время на 5 часов 45 минут опережает гринвичское.

Этим непальцы хотят подчеркнуть свое отличие от Индии — там-то разница всего в 5 часов и 30 минут. Переводить часы мне было незачем, по причине отсутствия у меня этих самых часов, но мысленно я отметил, что переместился на пятнадцать минут в будущее.

Однако окружающий пейзаж возле непальской-индийской границы не сильно отличался от Индии, оставшейся у меня за плечами — ни в сторону будущего, ни в сторону прошлого: тот же каменный век, рикши, свалки и буйволы. Веком двадцать первым тут не пахло. Было раннее утро 17-го марта 2011-го года, немного прохладное, по причине высоты. В приграничной суматохе найти пограничников было не самой простой задачей. Индусы и непальцы шастали туда-сюда безо всяких документов, переправляя товары и животных из одной страны в другую. Мне же, иностранцу, обходить стороной пограничные формальности не следовало, чтобы не возникло проблем при последующем выезде из страны. Но я справился с этим нелегким заданием, поопрашивав окружающий люд, где находятся пограничники на этом огромном базаре-свалке. Это как на каком-нибудь советском рынке найти контрольные весы — они вроде бы точно есть, но где они — никто не знает. Наконец, разбуженный непальский пограничник, вытащенный мной из сарая-будки погранпоста, взяв за трехмесячную визу сто долларов, уладил все формальности, вклеив в паспорт стикер и проставив штамп.