Жак-Ив Кусто - Живое море. В мире безмолвия

Аппарат был подвешен в трюме, и профессор Пикар забрался в гондолу, чтобы в последний раз проверить приборы. Хронометр исправно отсчитывал секунды, но тут Пикар увидел часы, которые почему-то стояли. Истый швейцарец, наш рассеянный профессор завел часы, не обратив внимания на то, что стрелка «будильника» поставлена на 12 часов дня. Мы потратили все утро, чтобы подвесить балласт, и уже приготовились к следующей операции — вдруг, ровно в полдень, часы сработали, и многотонный груз с грохотом обрушился вниз.

Каким-то чудом в этот миг под аппаратом не было людей. А после случившегося все вообще старались держаться подальше от батискафа, подходя к нему, только если это было необходимо. Хорошо еще, что у нас нашлись запасные аккумуляторы взамен разбившихся.

На место второго участника крещения подводного дирижабля претендовало семь человек. Мы бросили жребий — счастливцем оказался Теодор Моно. Погружение началось в 15.00 26 ноября 1948 года. Пикар и Моно выслушали заключительные пожелания и напутствия, после чего их заперли в белом шаре. Лебедка вознесла аппарат в воздух и опустила его на притихшее море. Три часа мы накачивали в баки бензин. Тем временем Тайе и Дюма плавали вокруг, проверяя оборудование и обмениваясь через иллюминатор жестами с заточенными в кабине учеными мужами. Поднявшись на борт, Тайе отрапортовал:

— Все в порядке. Они играют в шахматы.

Вот уже и солнце зашло. Канат, соединявший батискаф со «Скалдисом», передали на шлюпку, которая должна была отвести аппарат подальше, чтобы он не вынырнул прямо под базой. Вспыхнули судовые прожекторы, освещая подводный дирижабль. Квартирмейстер Жорж стоял на медленно погружавшейся оболочке; можно было подумать, что он каким-то чудом стоит на воде. Профессор Пикар, морской узник, включил для проверки фонари батискафа, и море озарилось снизу ярким сиянием. С лодки передали Жоржу чушки — дополнительный балласт; уйдя в воду по подбородок, он пристроил их на место, потом выскочил на поверхность и взялся за борт лодки. Батискаф скрылся. Команды кораблей выстроились вдоль поручней, молча глядя туда, где только что плавал необычайный аппарат. Вдруг батискаф появился вновь! Без веса Жоржа он оказался слишком легким. Грянул неудержимый хохот. Жорж, улыбаясь, подплыл к оболочке и добавил еще балласта. Батискаф окончательно ушел под воду.

…Через шестнадцать минут, в 22.16, из моря вынырнула радарная мишень «дирижабля» — причудливое алюминиевое сооружение, напоминающее китайскую пагоду. Пять часов, которые показались нам нескончаемыми, мы буксировали, откачивали и поднимали; нужно было поместить батискаф обратно в трюм и освободить его пленников. Но вот вспыхнули прожекторы, осветив гондолу и замерших в ожидании кинооператоров. Мы отперли люк и откинули крышку. Показался сапог, затем голое колено, еще один сапог и еще колено, купальные трусики, голый живот и, наконец, взъерошенная очкастая голова профессора Огюста Пикара. Его вытянутая рука держала бутылку с патентованным напитком, предусмотрительно обращенную наклейкой к камерам. Профессор Пикар торжественно отпил несколько глотков влаги, изготовляемой одним из его попечителей. Батискаф вернулся из пучины.

Весть об успехе первого испытания была передана по радио бельгийскому правительству. Одновременно мы запросили еще средств на «большое» погружение.

«Большое» погружение — без людей — назначили на воскресенье, и команда «Скалдиса» обрадовалась возможности получить сверхурочные. Снова лебедка подняла неуклюжий аппарат со всеми его автоматическими приспособлениями. Части балласта были связаны канатом в огромную колбасу. В последнюю секунду эта колбаса стукнулась о шлюпбалку, и три тонны груза рухнули на палубу. Наши сердца сжались в отчаянии.

Капитан Ла Форс взбунтовался. Он предложил прекратить опыт, пока батискаф не пробил брешь в корпусе судна. Я горячо возразил:

— Ведь дело не в какой-нибудь ошибке в расчетах! Надо сделать еще попытку!

Ученые, конечно, поддержали меня. Наконец капитан смягчился. Суда пошли в залив Санта-Клара на острове Сантьягу; здесь глубина около пяти тысяч семисот футов.

На рассвете Косэнс завел «будильник» батискафа на 16 часов 40 минут. В 16.00 аппарат ушел под воду. Боцман занес топор над буксирным канатом. Я махнул рукой — топор обрубил канат.

Дюма и Тайе нырнули следом за батискафом. На глубине ста пятидесяти футов они расстались с ним, он быстро ушел в голубую толщу. Если аппарат не вернется, замечательной идее Пикара конец… Неудача сегодня на много десятилетий отодвинет исполнение мечты ученых проникнуть в последнюю неизведанную область на земле. Если же батискаф вернется, мы увидим, как построенные по его принципу глубоководные суда откроют человеку доступ в океанскую бездну!