Владимир Рудим - Золото Севера

— Мы и без него обойдемся, сами все умеем, — раздается в ответ. Тут же мне рассказали: киномеханик в тайге — редкость, он на вес золота. Если попадет в какую-нибудь партию — скоро не вернется оттуда: не отпустят. Как же быть другим? Им тоже хочется смотреть фильмы. Вот геофизики и задумали обходиться собственными силами. Выбрали «начальника света», «начальника звука», «начальника экрана» и т. д. Общими усилиями одолели трудную науку. Правда, первый фильм смотрели… без звука. Никак не ладилось со звуком! Но теперь — порядок!

Демонстрацию фильмов начал мой знакомый Борис Козлов, и я еще раз восхитился его умением!

В «зале» погас свет. Сперва просмотрели два полнометражных, потом — четыре короткометражных, потом — на выбор по второму разу те фильмы, которые больше понравились, потом — только отдельные части, самые интересные.

До четырех утра длился киносеанс. И не удивительно: ведь месяцами здесь ничего не видят! Почта приходит раз в две-три недели, прочитывают газеты и журналы от корки до корки.

Погода все еще зверская. Сидим в палатке с Агеевым, и он рассказывает о себе, о товарищах, о суровом и прекрасном крае.

Иван Агеев давно трудится на Севере. Какие только задания не выполнял он! Приходилось и людей выручать из беды, и перевозить всевозможные срочные грузы: от продуктов и собачьих упряжек до динамита и золота. Кстати, с золотом у Агеева было такое недоразумение.

На прииске Дусканья только что открыли «площадку» и первым же рейсом послали туда Агеева — привезти золото.

«Сколько же его там, что запрашивают самолет Р-5? Все-таки грузоподъемность Р-5 не такая уж маленькая — больше пятисот килограммов», — подумал летчик. Прилетел на Дусканью. Видит: на взлетной полосе горбится какой-то холмик, покрытый брезентом. «Наше золотишко», — объяснили приисковики.

— Прикидываю его объем на глаз: все влезет, даже еще много места в самолете останется, — рассказывает Иван. — И я сразу стал возмущаться: почему для такого количества груза не вызвали меньший самолет — ПО-2? Работники прииска молчат, улыбаются. Открываю брезент, смотрю — прилепились друг к другу мешочки, такие маленькие, что почти помещаются на ладони. Взялся за мешочек, а рука так и «пристала» — не поднимешь. Пришлось мне сделать несколько рейсов, чтобы вывезти этот маленький холмик!

— Кто же был у тебя самым частым пассажиром? Охотники, геологи, строители, приисковики?

— Геологи! — сразу отвечает Иван. — Они забираются в самые далекие, самые глухие уголки нашего, по существу еще и сейчас необжитого края. И не удивительно, что их поджидают то здесь, то там всякие опасности.

На Севере время от времени что-нибудь да случается, — продолжает Агеев, — хотя бы уже потому, что нигде не встретишь такой резкий климат, такую переменчивую и коварную погоду. Пурга, сильные ливни, наводнения, превращающие горные ручьи в самые опасны реки, да мало ли что случается на Севере!

Да, тут часто требуется срочная помощь товарищей.

…Из-за сильного лесного пожара пилот Нимов на самолете АН-2 израсходовал все горючее и сел в тайге, увяз. Оказать ему помощь сразу нельзя было: мешала плохая видимость. Пришлось с воздуха сбрасывать продукты. Через два дня погода улучшилась, на выручку полетел Агеев, сел рядом. Однако грунт в том месте оказался очень мягким, при посадке колеса увязли, машина «клюнула», и винт погнулся.

Тогда Агеев разгрузил горючее, взял винт с самолета Нимова, переставил на свою «аннушку» и полетел на базу за новым винтом. И еще — за новыми продуктами. Дело в том, что экипаж Нимова не смог пользоваться тем, что было сброшено ему с самолета: банки с молоком, мясом падали на береговую гальку, разбивались, и все содержимое исчезало в воде.

— Речка все же выручила, — говорил Нимов, — ловили хариусов.

…Иван Агеев летел из Зырянки в Сеймчан на Р-5. Пройти через перевал напрямик не удалось: мешал сильный снег. Пошел в обход. Погода ухудшалась с каждой минутой. Сгущались сумерки. Возвращаться в Зырянку уже поздно, а Сеймчана не видно. Наступила ночь. Что же предпринять? Агеев снижается к протокам и по ним идет к ближайшему пункту — на Егорлык. Он знал, что там находится геологическая партия и что возле нее есть площадка. Сделал круг: темнота, ничего не видно.. Вдруг на земле вспыхнул свет! Какой-то шофер догадался завести грузовик. Вот он выехал на площадку и уже осветил ее. Правда, фары были направлены прямо в лоб самолету (посадка на Егорлыке односторонняя полоса упирается в сопку), но и то хорошо: стали различимы пни, бугры, черная полоса леса; Р-5 сел с ювелирной точностью, остановившись всего в нескольких метрах от грузовика.