Анна Мусаэлян: Кусок армянского пирога

Дорогу описывать не интересно. По той простой причине, что через пару часов всё за окном слилось в бесконечную полосу полей. Конечно, иногда попадались дома посёлков и городов, мимо которых мы проезжали, а к вечеру появились «ставропольские горы». Тем не менее, наша дорога – это почему-то сплошные поля. Даже запомнился такой вопрос водителя, на который мы удивительным образом смогли ответить [наш ботанический словарь явно похрамывает на обе ноги]:

– А что это за жёлтое такое цветёт?

– Рапс, – автоматически вылетело из меня.

Следующий вопрос, вполне понятный, озадачил нас обоих и заставил прибегнуть ко всей имеющейся эрудиции:

– А для чего его используют?

– Масло, – всё, что пришло мне на ум.

– Корма, – добавила Юля [видимо из детства, проведённого на родительской ферме].

На этом разговор про растения, слава Богу, закончился. Как и любой разговор вообще. Весь путь прошёл в редких переговорах между собой на «армянском языковом фоне» наших спутников. По дороге сошёл грузин по каким-то внезапным личным причинам, но в Пятигорске взамен мы подхватили армянскую девушку. Но она предпочитала молчать и смотреть на экран своего мобильного телефона. Наша компания постепенно, но неуклонно, арменизировалась.

Ехали мы через Краснодарский и Ставропольские края, через наш Северный Кавказ [Кабардино-Балкарию, Северную Осетию-Аланию] и Грузию. Первая часть пути [родной край] читалась нами практически наизусть. Юля после сотни командировок по малой родине уже даже деревья узнавала. По крайней мере, через раз. Ставрополь вычислила я: по горам и металлическим орлам [символ Кавказских Минеральных Вод]. Это тоже опыт командировки. А дальше наступила темнота и мы уже перестали думать об ориентировании на местности. Просто иногда отмечали петли дороги по перевалам, и фантазировали из себя то Пушкина, то Лермонтова.

Поздно ночью мы покинули пределы Российской Федерации. При виде заставы «Верхний Ларс» 3 3 «Верхний Ларс» – контрольно-пропускной пункт в районе российско-грузинской границы на Военно-Грузинской дороге в Северной Осетии. на ум пришли слова: «Alea iacta est»4 4 «Alea iacta est» [лат.] – «Жребий брошен». Фраза, приписываемая Юлию Цезарю при переходе граничной реки Рубикон. . Но, не смотря на всю важность события, оно прошло как-то вяло и сонно. Всего лишь печать в паспорте, которая «выкинула» нас за пределы Родины. Через десяток километров нас уже «приглашала» к себе Грузия. А именно МАПП «Дариали» 5 5 Грузинский МАПП «Дариали» [Казбеги] – международный автомобильный пункт пропуска, расположенный в 11 километрах от границы с Россией. . Опять паспортный контроль, сканирование рюкзаков и вот мы уже на территории другого государства.

Грузия запомнилась исключительно дождём. Он преследовал нас, пока мы не покинули пределы Джорджии 6 6 Джорджия [Georgia] – европейское название Грузии. . Ночью вообще лил самый что ни на есть настоящий тропический ливень, мешающий нашему прямолинейному движению. Так что водитель даже был вынужден остановиться на обочине в ожидании конца «стихийного бедствия». Но пассажиры в это время спали-дремали, так как была глубокая ночь. А заботливый водитель успевал, словно Цезарь, не только вести машину, но заботится о пассажирах. Так, он включил печь, чтобы мы не мёрзли от проникающей с улицы сырости. Ибо я периодически её ощущала, и он видимо каким-то шестым чувством он смог это сосканировать.

Утром под всё ещё моросящий дождик я и Юля окончательно скинули с себя дремоту, и стали «вытаскивать из внутренностей» любопытство и заинтересованность. В Грузии, пусть и проездом, мы были впервые. Но пейзажи нам ничего не говорили. Даже где мы находимся, понять было невозможно. Лишь грузинские буквы на дорожных указателях подсказывали нам, на какой территории наши личности в данном отрезке времени пребывают. Так что осталось только ждать, когда грузинские надписи сменятся армянскими.

Но я просто так ехать не люблю. Посему беспрерывно сканирую пространство в поисках чего-то интересного. Так я подметила, что грузинские тёлки были какие-то странно худые, а вот армянские выглядели более упитанными, и были больше похожие на настоящих коров. Почему именно сие наблюдение мне запало в голову? Просто первое, что я приметила на территории армянского государства, были коровы. Словно мы и не пересекали границу. Словно между государствами существует одна нить – коровы. И при переходе через условную границу этим животным свойственно менять сущность. Наверное, чтобы не засекли «нелегалов».