Генрих Харрер - Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Однажды меня пригласила в свой шатер на берегу реки семья министра иностранных дел Суркхана. Единственный сын министра от второго брака Чжигме – это имя означает «бесстрашный» – как раз приехал домой на каникулы. Он обучался в индийской школе, где его научили немного плавать.

Лежа на спине, я спокойно дрейфовал вниз по течению, как вдруг услышал крики. Люди на берегу взволнованно жестикулировали и указывали на реку. Там, должно быть, что-то произошло! Я тут же вылез на берег и побежал назад, в сторону шатра Суркхана. И тут я увидел в водовороте тело Чжигме: он то всплывал, то снова уходил под воду. Не раздумывая я бросился в реку. Меня тоже стало затягивать в омут, но я оказался сильнее юного Чжигме – мне удалось схватить потерявшего сознание парня и вытащить его на берег. Тут пришелся как нельзя более кстати мой тренерский опыт, и вскоре юноша задышал – к великой радости своего отца и изумленных зевак. Министр иностранных дел долго со слезами на глазах благодарил меня: он понимал, что, если бы не я, его сын был бы сейчас мертв. Я спас человеческую жизнь, что считается в Тибете очень большой заслугой.

После этого происшествия я подружился с семьей Суркхана, и мне довелось вблизи рассмотреть самый странный вариант семейных отношений, какой я встречал в жизни. Даже по тибетским меркам этот брак был необычным.

Министр со своей первой женой развелся, вторая умерла, оставив ему Чжигме. Теперь Суркхан делил молодую жену со знатным человеком более низкого ранга. При этом Чжигме в брачном контракте значился третьим супругом этой женщины, потому что Суркхан не хотел оставлять ей все свое состояние.

Такие сложные семьи встречаются здесь относительно часто. Я даже знаю один забавный случай, когда мать приходилась золовкой собственной дочери. В Тибете практикуется и многоженство, и многомужество, но большинство все-таки живет в привычных нам браках.

Мужчина может иметь несколько жен, но его отношения с ними сильно отличаются от тех, что приняты в мусульманском гареме. Чаще всего в таком случае мужчина берет в жены нескольких сестер из одной семьи, в которой нет сына-наследника. Такова была семья Царона, в доме которого мы жили. Он взял в супруги трех сестер, и Далай-лама пожаловал ему их фамилию.

Несмотря на такие необычные отношения, браки здесь ничуть не менее крепки, чем у нас. Этому способствует менталитет тибетцев: они не привыкли придавать большое значение чувствам. Если несколько братьев берут в супруги одну женщину, то главным в доме считается старший брат, а остальные пользуются своим супружеским правом, только когда он в отъезде или развлекается на стороне. В этом плане тут никто не бывает обижен – свободных женщин в стране избыток, поскольку многие мужчины становятся монахами и соблюдают целибат, а свой монастырь есть в каждой деревне. Конечно, дети от побочных союзов не имеют права на наследство, все оно достается потомству законной супруги. При этом не так уж важно, кто из братьев отец ребенка, – главное, что все имущество останется в семье.

Перенаселение Тибету не грозит. Уже много веков количество жителей страны практически не меняется. Кроме многомужества и огромного числа безбрачных монахов, причина этого в высоком уровне смертности. По моим прикидкам, средняя продолжительность жизни в Тибете – около тридцати лет. Множество детей умирают во младенчестве, а среди всех чиновников, с которыми я свел знакомство, только одному было за семьдесят и всего четверым – за шестьдесят.

Во многих книгах об этой стране мне доводилось читать, что хозяин дома предлагает гостю свою жену или дочь. Если б я надеялся на такое, меня бы постигло разочарование! Иногда в шутку могут предложить молодую симпатичную служанку, но девушки просто так ни на что не соглашаются – они хотят, чтобы их завоевывали. Конечно, барышни легкого поведения есть везде, и даже в Лхасе некоторые красотки придумали, как из любви сделать ремесло.

Прежде браки заключались только при посредничестве родителей, но в годы моего пребывания в Тибете молодые люди уже часто сами искали себе партнера. Женятся и выходят замуж здесь рано: девушки уже в шестнадцать лет, а юноши – в семнадцать или восемнадцать, самое позднее. Выбор будущего супруга для представителей знатных семейств строго ограничен: создавать семью можно только с равными тебе по статусу, причем избранник не должен быть родственником ближе чем в седьмом поколении – таким образом стараются избежать вырождения. Отступления от этих правил возможны только с согласия Далай-ламы. В особых случаях он же может присваивать отличившимся выходцам из простых семей дворянские титулы, привнося свежую кровь в замкнутое сообщество тибетской знати, состоящее примерно из двух сотен семейств.