Генрих Харрер - Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Но чем ближе подходил день предполагаемого возвращения его начальника, тем более сдержанно вел себя управляющий, а потом почти совсем прекратил всякое общение с нами. Ему явно не хотелось брать на себя ответственность. Под конец он даже отказался продавать нам еду. Впрочем, в Гартоке было достаточно индийских торговцев, готовых за хорошие деньги выручить нас съестными припасами.

Наконец настал день возвращения «вице-короля». Это случилось утром. Издали послышался звон бубенчиков, и скоро огромный караван, состоявший из множества мулов, подошел к деревне. Впереди на лошадях скакали солдаты, за ними шла толпа слуг и служанок, далее следовали верхом степенные родственники знатного тибетца, которых мы тогда увидели впервые. В Гарток въезжал главный из двух «вице-королей», которых в Тибете называют гарпёнами . [9] Гарпён – торговые представители центрального тибетского правительства, которые были обязаны управлять торговыми лагерями, контролировать цены, командовать небольшими вооруженными отрядами, обеспечивавшими безопасность торговых караванов. – Примеч. ред. И он сам, и его жена были одеты в роскошные шелковые одежды, а к их драгоценным поясам были приторочены пистолеты. Вся деревня сбежалась, не желая пропустить такое зрелище. Благочестивый гарпён сразу после торжественного прибытия отправился в монастырь, чтобы поблагодарить божеств за благополучное возвращение из путешествия.

Всеобщее возбуждение передалось и нам. Ауфшнайтер составил короткое письмо, в котором просил об аудиенции. Но ответа не последовало, и вечером, не в силах больше сдерживать нетерпение, мы отправились к гарпёну без приглашения.

Его жилище не сильно отличалось от дома управляющего, только внутреннее убранство выглядело опрятнее и добротнее. Гарпён , высокопоставленный чиновник, во время своего пребывания на посту относится к четвертому рангу тибетской аристократии. [10] В Тибете существовала жестко установленная иерархия чиновников, аристократии и лиц духовного звания: считалось, что Далай-лама – воплощение Бодхисаттвы Авалокитешвары – был персоной выше всяких рангов; регент и премьер-министр (силон) принадлежали к первому рангу; члены Кашага (министры- калоны ), цедрун че мо , настоятель монастыря Гандэн и отец Далай-ламы – ко второму рангу; лица, которым были дарованы титулы гун («князь»), да лама («великий лама») и дзаса – к третьему. Остальные чиновники, соответственно должности, занимали в этой иерархии с четвертого по седьмой ранг. – Примеч. ред. В его подчинении находятся пять округов, каждый из которых управляется, в свою очередь, аристократом пятого, шестого или седьмого ранга. Во время исполнения должности гарпён носит в волосах золотой амулет, который украшает его только в период пребывания на этом государственном посту. В Лхасе такой сановник относится лишь к пятому рангу. Нужно сказать, что вся тибетская знать делится на семь рангов, к первому из которых принадлежит один только Далай-лама. Все светские чиновники носят длинные волосы, собранные в сложные прически, монахи бреют головы, а простые тибетцы заплетают косы.

И вот мы предстали перед этим могущественным человеком. Мы изложили во всех подробностях свою историю, и гарпён благосклонно выслушал нас. Часто наше недостаточное знание языка заставляло его усмехаться, а свита иногда даже громко смеялась. Но это только придавало соли нашей беседе и создавало дружескую атмосферу. Гарпён пообещал обдумать наш случай и обсудить его с заместителем своего коллеги. Затем нас вкусно накормили и даже напоили европейским чаем. Потом гарпён прислал подарки к нашим палаткам, так что мы исполнились надеждой на благоприятный исход.

Следующая наша встреча прошла несколько более формально, но все же тепло. Мы попали на официальный прием. Гарпён сидел на возвышении, а рядом с ним, чуть ниже, – заместитель второго гарпёна . На низком столике перед ними лежала кипа написанных на тибетской бумаге писем. Гарпён сообщил, что может выдать нам проездные грамоты и транспорт только для перемещения по округу Ари. Дальше вглубь страны ехать нам не дозволялось ни в коем случае. Мы быстро посоветовались между собой и предложили тогда выдать нам разрешение на проезд до границы с Непалом. После некоторых колебаний он согласился и еще пообещал послать письмо в центральное правительство в Лхасу с изложением нашей просьбы, но предупредил, что ответа можно ожидать только через несколько месяцев. Но так долго ждать нам не хотелось. Ведь мы не отказались от плана двигаться дальше на восток и во что бы то ни стало собирались продолжить свое путешествие. А так как Непал тоже был нейтральной страной и к тому же располагался в нужном нам направлении, исход переговоров можно было считать успешным.