Иржи Ганзелка - Через Кордильеры

— Скажите, пожалуйста, где тут таможня? — спрашиваем мы у босой индианки возле первой же хижины.

— Вон там, где играют солдаты, — ответила она, показав рукой вперед.

Группа солдат без поясов и без фуражек сшибает кегли на утоптанной земле возле деревянного домика, остальные следят за игрой с таким интересом, что даже не замечают, когда мы останавливаемся прямо у них за спиной.

— Сыграть с вами? Не хотите?

Смех, добросердечные рукопожатия. Посреди комнаты стол из грубо оструганных досок и две скамейки, в углу пирамида с несколькими чехословацкими винтовками старого образца. Пока в наших паспортах подсыхают последние боливийские печати, пограничники растерянно листают международный автомобильный карнет. Мы сами заполняем нижнюю часть купона с французским текстом, чтобы не смутить этих ребят еще больше и поскорее освободиться.

— Таких бумаг у нас тут никогда еще не было, — смеются они. — У гринго с севера другие бумаги, мы их уже знаем.

В девять двадцать выездные формальности закончены, цепь между пограничными столбами падает на землю.

— Вы уезжаете раньше, чем приехали, — произносит главный таможенник шутку, которой он, наверное, потчует всех своих клиентов.

Мы, как и все прочие, попадаемся на удочку.

— Как так раньше?

— На той стороне на час меньше, переведите-ка свои часы назад! Вам повезло: если бы вы приехали еще раньше, вам бы пришлось ждать, когда на той стороне начнут работать. Пока там утром раскачиваются, мы почти кончаем обедать…

Узкий мост через пограничную реку Гуаки; колеса выбивают на досках настила барабанную дробь. Мы вступаем на землю республики Перу, в страну наследников империи инков.

Первые же минуты пребывания на перуанской территории не оставляют сомнения в том, что мы находимся в стране, где первое слово принадлежит солдатам; в государстве, которое недавно вытеснило слабого северного соседа с одной трети его законных земель, из обширных нефтеносных районов на побережье Тихого океана и из богатого тропического бассейна Амазонки; в стране, которую вместо конституционного правительства возглавляет совет генералов — хунта милитар.

Многочисленный гарнизон пограничной заставы; отутюженная униформа, сверкающие знаки отличия, вымуштрованные солдаты, отрывистые доклады. Недаром говорили, что после Аргентины Перу самая воинственная страна Южной Америки.

После обычных анкет — краткий допрос у представителей военного и полицейского управлений, тайной полиции и таможни; основательный осмотр машины, целая серия печатей в паспортах и дружеское напутствие:

— Прибыв в любой пункт, вы должны в течение суток отметиться в полицейском участке. Это… гм… этого требует порядок регистрации.

Пусть будет так, ведь в других местах мы тоже отмечались — и без объяснений. Но только нигде еще на границе мы не чувствовали себя в течение двух часов мальчишками, которых мама хочет во что бы то ни стало уличить в том, что они таскают у нее сахар.

Впрочем, следующие же минуты принесли нам богатое вознаграждение за столь суровый прием: сразу за границей началось великолепное шоссе, самое лучшее из тех, на которые когда-либо попадала «татра», совершая путь по высотам более 4 тысяч метров над уровнем моря. Повсюду ориентировочные таблички, дорожные указатели с цифрами расстояния и…

И цепи.

Цепи дорожных контрольных постов, перед каждым из них одна и та же процедура. Документы, обстоятельный осмотр машины, печати, и после этого несколько километров пути к следующей цепи. В конце концов нам стало казаться, будто мы находимся в осажденной стране.

В первом крупном городе, в порту Пуно, на берегу озера Титикака, целых три контрольных поста подряд. В одном городе! Первый — с подробной проверкой содержимого машины — находится при въезде в город. Второй — полицейское и военное управление с обязательной регистрацией. Третий, снова с проверкой машины, — при выезде из города. Ни в одной из почти тридцати стран мы еще не встречали такого, чтобы после первой таможенной, военной и полицейской проверки на границе соответствующие органы внутри одного и того же государства с такой тупоголовостью и без каких-либо явных логических причин требовали от приезжих все новых и новых порций терпения и не очень-то легкой возни с багажом, бесконечно, как заведенные, повторяя всю процедуру.