Аркадий Фидлер - Тайна Рио де Оро

Черт возьми! Хорошее же у него представление о моих умственных способностях! Товарищи исподтишка смеются надо мной. Чтобы разговор не принял еще более оскорбительного для меня оборота, я вношу в дело полную ясность:

— Гервы дороже не куплю и не рассчитывай. Зато, если хочешь, могу принять тебя как проводника на охоту. А не желаешь — оставайся с женщинами.

Тибурцио соглашается. Нам нужен опытный проводник, знающий окрестности, так как мы собираемся теперь охотиться в лесу, а не на реке.

— Вы выиграли поединок! — подшучивает надо мной Пазио. — Но вместе с тем и струсили, купив себе расположение противника.

Спутники мои обсуждают с Тибурцио техническую сторону будущей охоты. В заключение мы протягиваем друг другу руки. Пристально всматриваемся в глаза Тибурцио. Нет, он оружия на нас не поднимет, не выпустит предательских стрел из-за угла: мы читаем в его глазах расположение и добрые пожелания.

Поскольку дождя нет, мы отправляемся на охоту. Идем вдоль реки по тропинке, через обширные леса, протянувшиеся до самой Питанги. Тропинка узкая, идем гуськом. Впереди шагают бразильцы, затем мы, поляки. Тибурцио замыкает шествие. Молчим. Хотя до места охоты еще далеко, надо сохранять осторожность.

Минуем грохочущий водопад на Марекуинье и два шупадора. Откуда-то издалека до нас доносятся отголоски грозы. Цель нашего сегодняшнего похода — шупадор, вблизи которого Тибурцио надеется встретить дичь.

Шупадор — такое место в здешних лесах, куда на водопой сходятся тапиры, или анты, как их называют в Бразилия. Обычно шупадор находится у ручья или речушки. Нередко тут имеются выходы каменной соли, привлекающие зверя даже из отдаленных мест. Звери находятся у шупадора обычно несколько часов, вытаптывая вокруг кусты и траву. По размерам шупадора и следам на земле охотники определяют число посещающих его зверей.

К сожалению, начинает накрапывать дождь. Кто-то случайно оборачивается назад и тревожно спрашивает:

— А где Тибурцио?!.

Тибурцио исчез. Ждем несколько минут, четверть часа… Тибурцио как не бывало! Он скрытно покинул нас и, видимо, вернулся в тольдо, чего мы не заметили, так как он шел последним.

Тем временем дождь усиливается. Стоим под раскидистым кедром и обсуждаем, как быть дальше. К сожалению, бразильцы не знают шупадора, к которому нас вел Тибурцио. Они припоминают другие шупадоры поблизости, но тут начинается ливень и отбивает у нас охоту продолжать поход. В конце концов мы, поляки, возвращаемся в тольдо, а бразильцы, не утратившие охотничьего пыла, решают переждать непогоду и вновь попытать счастья.

Возвращаемся. В хижине видим Тибурцио: он спокойно, как ни в чем не бывало, сидит возле очага и сушит одежду. Мы тоже начинаем обсушиваться у очага в соседней хижине, которую индейцы предоставили в наше распоряжение. Когда спустя час дождь прекращается, Тибурцио вылезает из хижины и собирается молча пройти мимо нас. Пазио останавливает его и говорит с упреком:

— Компадре Тибурцио, мы вынуждены были прервать охоту, потому что ты покинул нас!

— Ха, покинул вас… — меланхолически отвечает индеец.

— Почему ты сделал это?

И тогда Тибурцио дает ответ, обезоруживающий нас своей откровенностью. Этот старый опытный индеец, который выдержал не одну битву с судьбой, с человеком, со зверем и еще пойдет — как уверяет Пазио — на решительный бой в защиту прав индейцев, этот человек, на которого я готов был смотреть, как на героя одной из повестей Фенимора Купера, отвечает просто и без малейшего стыда:

— Я очень боялся дождя.

Затем с удочкой под мышкой он отправляется на реку ловить рыбу. Ответ Тибурцио звучит гротескно, однако он обоснован. Во время нашей экспедиции мы уже неоднократно убеждались, что в Бразилии надо как огня избегать дождя, иначе промокшая одежда быстро вызывает сильную головную боль, расстройство желудка, лихорадку и иные недомогания. Так действует дождь в Бразилии на нас, европейцев, но неужели он так же опасен и для индейцев?

Остается еще вопрос о невыполнении договора. Тибурцио удит на реке. Через некоторое время он возвращается с изрядным количеством рыбы: самая меньшая из них больше нашей плотвы. Рыбы хватит на ужин для всех обитателей хижины Моноиса. Вероятно, такой обильный улов за столь короткое время как раз и объясняет многие непонятные явления: в счастливом краю, где так легко добыть себе пропитание, можно и не выполнять договора.