Ярослав Плотников - Работа и жизнь в Германии, США, Канаде и Австралии. 12 интервью с программистами из России, Казахстана, Беларуси, Украины

В то время я буквально жил тем, что вот-вот уже уеду. Потом, на второй год просто следил, читал форумы, где и как люди жили, чем они занимались. На третий год ожиданий жизнь сложилась настолько хорошо, что про Канаду и думать забыл. И как только забыл, мне позвонили и пригласили на собеседование.

К тому времени (в разгаре шел 2002 год), в Алма-Ате все наладилось, была хорошая работа на Первом канале «ОРТ Казахстан». И в момент, когда мне позвонили и сказали, что пришла моя очередь проходить собеседование, первая мысль была: «Может вообще мне это не нужно и стоит отказаться?». Вроде бы мне и здесь хорошо, и что-то сейчас менять не сильно хотелось.

Хорошо помню, как тогда сказал мой отец, что я пожалею в обоих случаях, но больше, если останусь. Ибо если не поеду, то буду сожалеть о неиспользованной возможности. Если я поеду, и там что-то не получится, я буду жалеть, что здесь потерял время. В итоге решил, что надо сделать попытку и если пойдет – пойдет, а если нет, то не расстроюсь.

После звонка события развивались быстро. По телефону мне сообщили, что собеседование состоится 25 декабря. Когда я прилетел на три дня в Москву, помню, что было очень холодно около -20 – -25. В первый день сходил до посольства, замерил время, сколько мне понадобится добраться. На следующий день прошел интервью, мы побеседовали с миграционным офицером буквально минут 15—20. В среднем интервью проходит по моей статистике около часа, от среднего минимума 30 минут до среднего максимума полутора часов.

Как я говорил, у меня было все заранее подготовлено. То есть было все распечатано по моей работе, фотографии из моих путешествий с рассказами для разрядки обстановки, рассказ включающий ответы на главные вопросы собеседования. Помню, что офицер тогда сидел, слушал и улыбался. Затем он подметил, что у меня очень хороший язык, также ему понравилось, что еду в Калгари, сказал, что как раз там нужна рабочая сила. Сказал, что профессия и опыт как раз те, что нужны сейчас Канаде, и он хотел бы видеть побольше таких людей на собеседовании. В заключение сказал, что рад, что я к ним приеду, что скоро будут готовы мои медформы и все – «Welcome to Canada».

Получив медицинские формы, я прошел медобследование, результаты которого ушли обратно в посольство. Оттуда затем прислали лендинг-карту, с которой нужно было в течение определенного времени въехать на территорию Канады.

С момента звонка на мой телефон, с приглашением на интервью до прилета в Канаду прошел год. Я мог на месяц-два улететь раньше, но, так как я оформлял эмиграцию, то есть все сдавал, выписывался, закрывал прописки, военкомат, брал выписки из банков, что никому не должен. В итоге я остался с одним паспортом. Было, как в Советском Союзе – кто эмигрировал, лишались всего.

– Как встретила тебя Канада? Какие у тебя были первые чувства и эмоции?

– Тут, наверное, этот вопрос следует немного расширить ощущением того, с каким чувством я улетал из Алма-Аты и с каким прилетел в Канаду. Помню тот момент, когда с чемоданами стоял на эмиграционном контроле. Как будто вся старая жизнь обрывается, то есть сам все отрезаю и лечу в какую-то изученную вдоль и поперек неизвестность. В тот момент мне лишь оставалось заверить по факту, что Канада есть и все изученное реально существует. Но был страх, похожий на тот, когда стоишь на краю пропасти, перед прыжком в неизвестность. Перед посадкой в самолет было чувство, что закрыл дверь назад. Бросить чемоданы и убежать, вернуться – мне не хотелось. Но ощущалось сильное переживание, что я перехожу как бы с одной линии жизни на другую, абсолютно чуждую и неизвестную. Читал, что некоторые люди с радостью покидали свое насиженное место, с настроением «гори все синим пламенем, я так счастлив, что сижу в самолете и сейчас прилечу в свою Америку, Канаду, Австралию и прочее». Но у меня было какое-то чувство легкой грусти, что отказался от всего, что у меня было, в обмен на неизвестность. Взлетая, я смотрел в иллюминатор, как родной город растворяется во тьме. Грустно было.

Улетал я 22 сентября 2003-го. Перелет был сложный: Алма-Ата – Лондон с посадкой в Баку, Лондон – Ванкувер, и из Ванкувера в Калгари. Первая эмоция была, когда приземлился в Ванкувере. Когда в Канаду с лендингом прилетаешь, в первом аэропорте ставят штамп о прибытии. Ванкувер мне очень понравился, наверно потому, что если брать Россию сравнивать, то он как Сочи – из аэропорта выходишь, пальмы стоят, тепло, морской бриз. На тот момент мне показалось все каким-то праздничным. Ванкуверский аэропорт один из лучших, в которых я был, он дает ощущение, что ты, как дома. В тот момент все было здорово, я прилетел в Канаду, сентябрь, тепло, пальмы, ну прямо вообще одни позитивные впечатления… Правда, там достаточно много азиатов. Китайцы, индусы, филиппинцы и другие. Я был готов к тому, что они там есть, но в действительности, их оказалось намного больше. У меня было несколько часов до рейса в Калгари, который находится буквально через горы, девятьсот километров от Ванкувера на восток.