Жюль Верн - Маяк на Краю Света

Конгре уже не сомневался, что шхуну удастся снять с мели и укрыть в каком-нибудь заливчике внутри бухты Франклина, но до сих пор никто не знал, насколько серьезно поврежден левый борт, которым «Мауле» увязла в песке и который не смогли еще осмотреть. Если там пробоина, ее быстро не найдешь и не заткнешь: мешает балласт. Шхуна, не успев покинуть своего песчаного ложа, наберет полные трюмы воды, а тогда ничего не поделаешь: придется оставить «Мауле» на месте, и первой же бурей ее в щепки разобьет о берег.

С каким беспокойством и волнением следили моряки за прибывающей водой! Если обшивка повреждена или разошлись пазы, вода зальет корпус, прежде чем шхуна займет нормальное положение.

Но постепенно тревога улетучилась: море продолжало подступать к берегу, левый борт «Мауле» все выше поднимался над водой, волны бились об обшивку, не проникая внутрь, а корабль, слегка подрагивая всем корпусом, мало-помалу выправлялся.

— Течи нет! Обшивка цела! — прокричал Карканте.

— Давай на брашпиль! [90] Брашпиль — специальная лебедка с горизонтальным валом для выбирания якоря на судне. — скомандовал Конгре.

Люди уже стояли у лебедки и ждали только приказа новоявленного капитана, который тоже находился на носу и не сводил глаз с моря. Прошло два с половиной часа, как начался прилив, форштевень иногда чуть вздрагивал: переднюю часть киля омывала вода, но корма все еще не вышла из песка и руль оставался недвижим. Ахтерштевень раньше чем через полчаса не попадет в воду.

Следовало ускорить подъем судна, и Конгре, не сходя с бака, приказал:

— Вира! [91] В данном случае эта команда означает начало выбирания цепи.

Команда налегла на рукоятки вала, якорная цепь натянулась, но форштевень не двинулся в сторону моря.

— Так держать!

Только бы не сорвался якорь, его будет трудно снова закрепить на грунте.

Тем временем шхуна совсем выпрямилась, и Конгре, спустившись в трюм, убедился, что там сухо. Следовательно, если что и пострадало, то не обшивка. Возможно, ни в момент крушения, ни потом, за двенадцать часов, которые «Мауле» провела на мели, особых неприятностей с судном не произошло. В таком случае не придется надолго задерживаться в бухте Пингвинов. К вечеру все добро из хранилища погрузят на борт, и на следующий день можно выходить в море. Погода пока держится. Направление ветра подходящее — хочешь, иди в Тихий океан, через пролив Ле-Мер, хочешь — вдоль острова, в Атлантику.

К девяти часам прилив закончится; как известно, на последнюю четверть луны вода поднимается невысоко [92] В первую и последнюю четверть Луны происходит так называемый квадратурный прилив, при котором притяжение Солнца и Луны действует в разные стороны, а подъем уровня минимальный. , но осадка у «Мауле» небольшая, возможно, шхуна сумеет всплыть.

Действительно, в половине девятого корма немного приподнялась и судно слегка покачнулось на волне. Аварии бояться не приходилось: море спокойно, киль пока крепко держится в песке. Обдумав создавшееся положение, Конгре решил, что при благоприятных условиях следует еще раз попытаться снять шхуну с мели. Лебедку снова привели в действие, и, когда якорную цепь выбрали еще на дюжину саженей, парусник развернулся носом в море. Якорь выдержал. Его лапы, накрепко засевшие между обломками скал, скорее обломились бы, чем подались в сторону кабестана [93] Кабестан — лебедка с барабаном на вертикальном валу, применяемая для выбирания судовых якорей или швартовки. .

— Дружней, ребята!

Все разом налегли на ворот лебедки, даже Карканте, а Конгре, перегнувшись через перила кормовой надстройки, наблюдал за тем, как прибывает вода.

«Мауле» на несколько мгновений замерла неподвижно, слышалось только, как скрипел песок под килем. Людей на борту снова охватила тревога. Через двадцать минут вода перестанет прибывать, и, если «Мауле» до тех пор не сдвинется с места, придется ждать следующего прилива. Но уровень полной воды [94] Полная вода — максимальная фаза прилива. будет пока понижаться, а нарастать начнет не раньше, чем через двое суток.

Последняя попытка. Легко вообразить, какие чувства обуревали людей, чувствовавших свое бессилие. Встать на палубу корабля, о котором так долго мечтали, который обещал свободу, спасение от тюрьмы, — и застрять на мели!

Какие только проклятия и исступленные ругательства не сыпались от лебедки, когда разбойники в последний раз налегли на ворот, каждый миг ожидая, что лопнет цепь или якорь сорвет с грунта. Придется ночью, с отливом, все начинать сначала и добавить к первому еще и второй якорь. Кто знает, что произойдет за сутки, сохранится ли хорошая погода?