Фернан Пинто - Странствия

Как король переехал из Фанаугрена в столицу Узанге и о торжественном въезде его в последнюю

За те три дня, что прошли после нашего прибытия в Фанаугрен, татарский посол был принят королем всего лишь два раза, так как последний готовился к отбытию в Узанге.

Как-то во время этих свиданий посол коснулся одного из пунктов данного ему относительно нас наказа, на это король, по словам посла, ответил с веселым лицом:

— Так и будет сделано, но ты не забудь напомнить мне об этом деле, когда увидишь, что ветры благоприятны; было бы плохо, если бы муссон изменил им в пути, которым они пожелают следовать.

Это очень обрадовало посла, и, принеся нам эту добрую весть, он в награду за нее попросил, чтобы мы записали ему в книгу несколько молитв нашему богу, так как он захотел стать его рабом, услышав, как мы его превозносим. За известие, которое он принес нам от короля, мы его весьма благодарили, ибо этого мы единственно и добивались и желали гораздо больше, чем великих милостей, которые сулил нам татарский хан, если бы мы остались у него на службе.

Наконец в одну из суббот, покинув утром Фанаугрен, король направился в Узанге переходами всего лишь в шесть легуа в день, так как вместе с ним следовало туда большое количество народа. В первый день он остановился на обед в небольшом селении под названием Бенау, оставался в нем допоздна и отправился на ночлег в монастырь под названием Понгатур. На следующий день рано утром он выехал в Микуй, откуда в сопровождении трех тысяч всадников проделал путь в течение девяти дней, причем проехал мимо многих весьма знатных селений, если судить по их внешнему виду, не желая, чтобы ему устраивали там прием или какую-либо торжественную встречу. Объяснял он это тем, что все эти народные празднества дают лишь возможность тиранам-чиновникам грабить бедняков, а это оскорбляет всевышнего. Таким образом король достиг города Лингатора, расположенного на берегу очень широкой и глубокой пресноводной реки, по которой сновало множество гребных судов, и остановился там на пять дней, так как в пути почувствовал недомогание. Отсюда он выехал до рассвета с тридцатью всадниками, не желая иных провожатых. Отделавшись от многолюдной свиты, он занялся соколиной охотой, которой, как говорят, был великий любитель, равно как и другими развлечениями, между прочим, травлей и разными другими видами охоты, устроенными ему местными жителями, и провел в этих занятиях большую часть пути, ночуя обычно по-походному, в палатке, которую ему ставили в самой чаще леса. Достигнув реки Багетор {226} 226 Багетор — Красная река в Северном Вьетнаме. , одной из трех, вытекающих из озера Фанстир в Татарском ханстве, он перебрался на тот берег в лауло и жанга, которые ему дали местные жители, и на них продолжал свой путь вниз по течению до большого поселка под названием Натибасой, высадился там на берег без всякой торжественности после захода солнца, а оттуда уже следовал сухим путем и через трое суток прибыл в Узанге, где ему устроена была пышная встреча. Впереди он вез добычу, которую захватил на войне с тинокоухами, основной гордостью его, тем, чем он больше всего похвалялся, были двенадцать повозок с идолами, о которых я уже раньше говорил. Последние, как заведено в здешних пагодах, были самые разнообразные, среди них было шестьдесят бронзовых и девятнадцать серебряных гигантов. Как я уже не раз говорил, больше всего льстит самолюбию этих людей триумфальное шествие с чужими идолами и утверждение, что, несмотря на сопротивление врага, боги его были захвачены.

Вокруг этих повозок шло большое, количество пленных жрецов, скованных по трое железными цепями, — все они плакали. За ними на небольшом расстоянии ехало еще сорок повозок, в которые были впряжены по паре носорогов; на повозках громоздились горы оружия и знамен противника, волочившихся в пыли. За ними следовали новые двадцать повозок, нагруженных огромными, окованными железом сундуками, в которых, как говорили, перевозилась казна тинокоухов; таким же порядком следовало и все остальное, что обычно выставляют напоказ в триумфальном шествии: двести слонов с башенками на спинах и мечами на клыках; огромное количество коней с мешками черепов и костей убитых. Таким образом король показал народу все, что он отвоевал в бою у неприятеля силой своего оружия.

После того как мы провели почти месяц в Узанге, присутствуя на всевозможных развлечениях, празднествах и прочих времяпрепровождениях, которые устраивались как вельможами, так и простым народом, не говоря уже о ежедневных роскошных пирах, привезший нас татарский посол поговорил еще раз с королем по поводу нашего отъезда, и последний разрешил его без малейших колебаний, приказав тут же доставить нас к берегам Китая, где мы надеялись найти португальское судно, на котором можно было бы добраться до Малакки, а оттуда и до Индии; приказание короля было немедленно выполнено, а мы стали готовиться в путь.