«Что заставляет человека штурмовать вершины?» – гласит старый вопрос. Многие поколения белых людей тщетно пытались найти ответ. Что касается Тенцинга, то не надо искать никаких слов: вся жизнь его служит ответом.
На этом кончаются вводные замечания записавшего нижеследующие строки. Пора ему удалиться в тень, пусть Тенцинг сам рассказывает историю своей жизни. Это история героя, не выдуманного, не поддельного, не случайного – подлинного героя. Мне кажется, однако, что этим не ограничивается значение книги: это история члена нашей великой человеческой семьи, которым мы все можем гордиться.
Джеймс Рамзай Ульман
Мне часто вспоминается то утро в лагере IX. Мы с Хиллари провели ночь в маленькой палаточке на высоте 8400 метров – наибольшей высоте, на какой когда-либо спал человек. Ночь была холодная. Ботинки Хиллари задубели от мороза, да мы и сами почти окоченели. Но когда мы на рассвете выползаем из палатки наружу, ветра почти нет. Небо ясное и безоблачное. Это хорошо.
Мы смотрим вверх. Неделю за неделей, месяц за месяцем мы только и делаем, что смотрим вверх. Вот она, вершина Эвереста! Но теперь она выглядит иначе, до нее так близко, рукой подать – всего триста метров. Это уже не мечта, реющая высоко в облаках, а нечто реальное, осязаемое – камень и снег, по которым может ступать нога человека. Мы собираемся в путь. Мы должны взять вершину. На этот раз мы с божьей помощью достигнем цели.
Затем я смотрю вниз. Весь мир раскинулся у наших ног. На запад – Нуптсе, на юг – Лхотсе, на восток – Макалу, высокие горные вершины, а за ними выстроились сотни других, и все они под нами. Прямо вниз по гребню, шестьюстами метрами ниже, находится Южное седло, где ожидают наши друзья: сагибы Лоу и Грегори и молодой шерпа Анг Ньима. Они помогли нам вчера добраться до лагеря IX. За седлом видна белая стена Лхотсе, а у ее подножья – Западный цирк, где остались в базовом лагере остальные участники экспедиции. От Западного цирка вниз идет ледопад, еще дальше простирается ледник Кхумбу. Я вижу, что Хиллари тоже смотрит в ту сторону, и показываю рукой. Ниже ледника, в 4800 метров под нами, еле виднеется в сумеречном свете старинный монастырь Тьянгбоче.
Для Хиллари это, вероятно, мало что значит. Для человека с Запада это всего лишь незнакомое уединенное место в далекой незнакомой стране. А для меня это родина. За Тьянгбоче раскинулись долины и деревни Соло Кхумбу; в этом краю я родился и вырос. По крутым горным склонам над ними я лазил мальчишкой, когда уходил пасти отцовских яков. Мой родной дом совсем близко отсюда. Кажется, можно протянуть руку и дотронуться до него. Но в то же время он так далек, гораздо дальше чем 4800 метров. Когда мы навьючиваем на себя кислородные баллоны, я вспоминаю мальчика, до которого так близко и вместе с тем так далеко, который никогда и не слыхал о кислороде, но тем не менее смотрел на эту гору и мечтал.
Затем мы с Хиллари поворачиваемся лицом к вершине и начинаем подъем. Много километров и много лет прошел я, чтобы очутиться здесь.
Я счастливый человек. У меня была мечта, и она осуществилась, а это не часто случается с человеком. Взойти на Эверест – мой народ называет его Чомолунгма – было сокровеннейшим желанием всей моей жизни. Семь раз я принимался за дело; я терпел неудачи и начинал сначала, снова и снова, не с чувством ожесточения, которое ведет солдата на врага, а с любовью, словно дитя, взбирающееся на колени своей матери.
Теперь наконец-то на мою долю выпал успех, и я выражаю свою благодарность. «Туджи чей» – так принято говорить у народа шерпа – «благодарю». Поэтому я посвятил свое повествование Чомолунгме: она дала мне все. Кому же еще посвящать его?
Судьба была ко мне благосклонна. Но многого я лишен, и чем больше я узнаю свет, тем яснее вижу это. Я неграмотен. Мне очень бы хотелось многому научиться, но, когда тебе сорок лет, учиться уже поздно. Моим дочерям будет лучше. Они учатся в хорошей школе и получат образование, отвечающее современным требованиям. Я говорю сам себе: «Не можешь же ты иметь все. И ты ведь умеешь писать свое имя». После взятия Эвереста я написал свое имя столько раз, что большинство людей, наверное, за всю свою жизнь не напишут столько слов.
Как ни странным это может показаться, но у меня много книг. В детстве я их совершенно не видел, разве что иногда в каком-нибудь монастыре; но, став взрослым и побывав в разных экспедициях, я немало услышал и узнал о книгах. Многие люди, с которыми я ходил по горам и путешествовал, написали книги. Они прислали их мне, и хотя я сам не могу читать, я понимаю, что в них говорится, и дорожу ими. И вот мне захотелось самому написать книгу. Книга, по-моему, – это то, чем был человек и что он сделал за свою жизнь. Перед вами моя книга. Это рассказ обо мне. Это я сам.
Читать дальше