Соломон Шульман - Австралия — Terra Incognita - Когда звери еще были людьми

— Да, в жизни можно сделать все… — и после долгой паузы добавляет: — Если только хватит жизни…

Я молчу, пытаясь понять смысл его слов: гордость за человеческую натуру или горечь за ее физическое несовершенство.

— А вы знаете здесь людей, которым фортуна все же улыбнулась? — спрашиваю я.

— О да, немало, — говорит Амиго. — Некоторым сильно везет. Люди находят хорошие камни через месяц после приезда… Один мой знакомый даже под собственным домом жилу миллиона на полтора нашел, когда сарай строил… Хотя, конечно, люди суеверны и не хотят об этом рассказывать, боятся спугнуть фортуну… Одни, разбогатев, уезжают, другие остаются, но даже уехавшие через год-два все равно возвращаются… Эта жизнь как наркотик, она не отпускает..

— Мне говорили, что тут есть люди «вне закона»…

— Есть и такие… Когда люди приезжают сюда, никто не спрашивает их о прошлом. Их принимают такими, какие они есть… Конечно, влипнуть в историю всегда можно, как, например, со мной было…

— Что за история?

— Да так, глупость… Неприятно вспоминать…

— И все же?..

— Пусть лучше Борода расскажет, он все знает…

— А чего рассказывать, — говорит Карл Маркс. — Был у него один приятель — десантник из Англии, по кличке Вояка… Воевал в Корее, на Кипре, в Африке… Уволился из армии и приехал сюда кайф ловить. Опалы копал, да мало что накопал. Надоело, и он втихую — поскольку по закону это запрещено — продал свой участок другому парню. А тот через месяц на этом участке жилу отрыл на несколько миллионов…

Ну, Вояке, видать, обидно стало, что фортуна к нему задницей, и он этого парня грохнул, чтобы участок себе вернуть… У того в доме мать-старуха жила, так он ее тоже замочил. Сволок обоих в заброшенную шахту и устроил обвал. Прибывшая полиция подозревала его, но доказательств не было — трупы найти не могли… А через какое-то время пил Амиго с этим воякой и говорит ему про погибшего, что, мол, загадочно парень исчез, видно, профессионал работал. А Вояка спьяну возьми и ляпни: я, мол, работаю чисто… на половине дела не останавливаюсь, так что можешь его не ждать… Когда Амиго в очередной раз на допрос по этому делу вызвали, он этот эпизод и рассказал. С этого все и раскрутилось. Вояке за двойное убийство дали два пожизненных срока. Он там с каким-то типом в камере сидел, который уже свой срок отмотал и выходил на волю. Ну, Вояка и предложил ему двадцать пять тысяч баксов, чтобы тот замочил Амиго… Это раскрылось, и Вояка к двум пожизненным получил еще десятку… Вот и вся история. Успокоится он на этом или опять кого-нибудь нанять попробует, никто не знает…

Мы стоим в штольне у вентиляционной шахты. Высоко, сквозь уходящую вверх через толщу земли трубу, виден краешек неба. Подземелье дает о себе знать — становится зябко, и мы поднимаемся наверх, на террасу. Здесь уже душно. Амиго ставит на стол холодное пиво. С террасы хорошо виден буш. Огромные, с ладонь величиной, яркие бабочки порхают по деревьям…

— А в Италию не хочется вернуться? — спрашиваю я.

Амиго молчит, потягивая пиво.

— Когда живешь в чужой стране, — после паузы произносит он, — то любишь свою страну еще больше… Австралия хорошая страна, в ней можно строить жизнь… Но настоящая жизнь — в своей родной стране… я всегда мечтал вернуться в Италию… моя идея была найти опалы, заработать деньги и вернуться в Италию… Но сейчас похоже, что я останусь здесь до конца своих дней…

— А мне кажется, что вы еще найдете «свой опал»… — говорю я.

Амиго смеется:

— Похоже, что уже и ни к чему… Государство за этот замок предлагает мне два миллиона долларов. Хочет превратить его в музей опалов… Но я не соглашаюсь продать. Это мой дом. Умру — завещаю городу, а за деньги не отдам…

— А что вы вообще думаете о жизни в Лайтнинг-Ридж? — спрашиваю я.

— Сложный вопрос… — говорит Амиго. — В каком-то смысле жизнь здесь нелегкая, а в каком-то очень легкая… живешь одним днем… ждешь завтрашнего дня, чтобы найти опал… Ну а если этого не произошло — не нервничай, продолжай копать… как тут у нас говорят — завтра не приходит никогда…

В видавшем виды джипе Карла Маркса мы едем по ухабистой лесной дороге. Жарко. Даже бабочки исчезли, попрятавшись в тени листвы. Редко крикнет какаду или перебежит дорогу экзотический зверек. Сквозь деревья виднеется какое-то странное сооружение, над которым развевается нечто вроде флага.

— Посольство?!. — в шутку говорю я, указывая на флаг.