Кристофер Стюарт - Страна джунглей. В поисках мертвого города

Вокруг него на своих сиденьях развалились другие пассажиры: мужчины в галстуках-селедках и женщины в пышных платьях. Они потягивали напитки, прятали усталые лица за ширмами газет и книг и подслеповато щурились в тусклом свете. За последние 11 лет многие из них лишились своих рабочих мест, домов и надежд на будущее. Теперь, на самом пике Великой депрессии, у всех появился еще один повод для беспокойства – очередная война в Европе. Они знали, что этой весной сталинская Советская Армия захватила Польшу и Финляндию, слышали, что Гитлер готовится напасть на Францию и Великобританию. Рискнет ли фюрер пойти через Атлантику? По радио крутили военные сводки, новостные программы полнились сообщениями о хаосе и разрушениях в Европе. Люди боялись, что страна снова окажется втянутой в военный конфликт, и гадали, как это повлияет на их и без того тяжелую жизнь.

Все они старались не терять надежды, веря обещаниям президента Франклина Делано Рузвельта не становиться в очередной раз спасителем мира и не вступать в битву.

Морде было очень трудно усидеть на месте. Он уезжал и оставлял все эти проблемы за спиной. За несколько дней до отъезда из Манхэттена он написал в Массачусетс родителям, рассказав, что отправляется «туда, где еще не ступала нога белого человека», в дикие джунгли Берега Москитов, для которых не было ни карт, ни даже достоверных описаний. Морде уезжал туда на четыре месяца, и все крупные телеграфные агентства пристально следили за этим самым громким путешествием текущей эпохи и за ним – человеком, намеревающимся найти исчезнувшую с лица земли древнюю цивилизацию. В те времена для прессы это событие было равноценно полету человека в космос.

Несколько веков назад исследователям еще предстояло открыть больше половины нашего мира. Но теперь путешественники уже исходили, увидели и описали почти все, что можно было исходить, увидеть и описать на нашей планете. Корабли не раз обошли вокруг света. Люди добрались до Северного и Южного полюса, пробурили морское дно, вскарабкались на горы. Не было больше в мире неназванных континентов. Но Морде оставался мечтателем. Он стал приверженцем вечной и неубиваемой идеи о том, что где-то еще существует место интереснее, чем Нью-Бедфорд, в котором он провел детство, просторнее, чем море, которое он наблюдал с палубы многочисленных судов, прекраснее, чем все дальние страны, которые ему уже довелось увидеть… место, где можно будет познать самого себя, способное даже сделать нас лучше. Он верил, что сможет его найти.

Морде прибыл в Новый Орлеан 3 апреля и сразу же отправился в порт, к пирсу на Пайети-Стрит. Чувствуя, как щекочет ноздри соленый воздух, и уворачиваясь от встречных моряков и груженных бананами тележек, он побрел по шумным причалам в поисках своего корабля. Теодор привез с собой почти полтонны необходимых вещей и снаряжения, включая одежду, кастрюли и сковородки, свечи, керосиновые лампы, противомоскитные сетки, динамитные шашки, ружье и пистолет «люгер». Он взял с собой тетради, чтобы составлять карты рек и записывать впечатления от общения с аборигенами. Он привез фотокамеру, чтобы вести визуальную хронику своего путешествия. Кроме всего этого, чтобы легче пробираться через непроходимые джунгли, у него был с собой длинный (по грудь высотой) полированный деревянный посох, в верхней части которого красовалась надпись «Третья гондурасская экспедиция». Выйдя из гавани, корабль, носивший имя «Wawa», должен был спуститься вниз по Миссисипи до ее дельты, обойти барьерные острова, достичь Мексиканского залива и через него выйти в Карибское море. Через пять дней «Wawa» пришвартуется в гондурасской Ла-Сейбе, и уже оттуда Морде доберется до Берега Москитов.

Теодор прекрасно знал о печальной судьбе своих предшественников. Он знал об опасностях, подстерегающих любого, кто отваживается раствориться во мраке джунглей… помнил о тысячах погибших только в процессе поисков Эльдорадо. Он слышал рассказы о призраках, воинственных индейцах и тропических болезнях. Он понимал, что тоже может не вернуться живым… но все-таки не мог сопротивляться зову джунглей.

Город казался Морде не просто древним метрополисом, погребенным под многовековой толщей перегноя и покровом буйной растительности, а неким глобальным символом. Он представлял себе важный региональный центр, стоящий на пересечении многих дорог огромный столичный город с большими зданиями и просторными площадями, защищенный от разорительных набегов высокими стенами. Город в джунглях – это была идея грандиозная, даже дерзкая; она шла вразрез с убеждением, что никакое цивилизованное общество с собственной экономической, политической и религиозной системой не может возникнуть и развиваться в столь враждебной среде.Мало того, если такое общество существовало в действительности, то сразу же возникали и другие вопросы: каким образом оно пришло к краху и куда подевались его граждане?