Елена Платова: Девочка из мертвого города. В замке заброшенных снов

Скачет, скачет колесница,

Вся в таинственном дыму!

Отпускает сон ресницы,

Уплывая по утру…

И снова был сон… Но не из тех что обычно снятся людям. Сны бывают разные – кошмары, полнейший бред либо тихие и спокойные, наполненные счастьем и добрым предзнаменованием, а порой яркие, веселые и динамичные. Но у нее они были как воспоминания. Воспоминания о прошлом которого не было. Все было настолько реалистично, хотя поверить в происходящее было бы трудновато. Эти сны всегда сопровождали Люду, сколько она себя помнила. С наступлением ночи, она словно бы жила в другом мире.

Как только закрывались ее глаза, она попадала в удивительное и прекрасное место, такое знакомое и родное. Все словно бы сотканное из света и ярких красок. Ее дом утопал в тени исполинских деревьев немыслимой высоты. Мрамор теплого молочного цвета терялся в переплетениях вьющихся растений. Рядом была вода, да она была практически повсюду: речки перетекали в небольшие озера, а маленькие ручейки устремляли свои воды к реке, оставляя лишь небольшие островки для суши, на которых кое где располагались дома. От этого в воздухе ощущалась влажность, свежесть как после дождя. Там были диковинные рыбы что подплывали так близко и из-за исключительной чистоты воды можно было разглядеть дно, усеянное столь же причудливыми растениями что и на суше. Ей нравилось бродить там, чувствуя единение с природой. Иногда ей снился город. Удивительная цивилизация, в которой мирно сосуществовали прошлое и будущее, древность и технологии. Она знала, что все эти заводы и мириады умных машин находились в том же месте что и дом из светлого мрамора.

Она знала каждый уголок, каждую улочку этого мира. И если бы она захотела, то вполне могла бы нарисовать подробную карту. Иногда она бродила там одна, иногда ей снились люди. Кого-то она знала, к кому-то очень тепло относилась, с кем-то бывали конфликты. Но вот только лица расплывались и при пробуждении оставались лишь некоторые детали внешности.

Но в этот раз все было по-другому. Ее привычный мир грез стал похож на пожелтевшею от времени фотографию. Все краски поблекли. Когда-то влажный и свежий воздух стал сухим, все запахи исчезли за исключением пыли. Солнца не было видно и под желто коричневым небом клубился туман как если кто-то прошелся гигантским веником и пыль еще не улеглась. Она ощущала утрату, одиночество и ужас, бесконечный животный страх, не отпускавший ее ни на минуту. Она шла словно бы вечность, но окружающий пейзаж не менялся. Ей, казалось, что она никогда не сможет покинуть это место, в котором умерло все, даже звуки. Единственное что она слышала это стук ее бешено колотящегося сердца. Под ногами были камни, острые маленькие и большие, некоторые приходилось обходить. Из-под них кое где виднелась трава жухлая и высохшая. Она продолжала идти, ведомая чувством что впереди где-то очень близкий ей человек, и он в опасности. Чем дальше она шла, тем более она ощущала, что вот-вот найдет что искала, но через пару шагов ее ноги подкосились. «Нет! Нееет….» прошептала она одними губами. Этого просто не может быть! Так даже во сне не бывает! Ей предстала жуткая картина, все равно что попасть в фильм ужасов. Лицо мальчика было перекошено жуткой гримасой, все тело было иссушено. Смертельный страх застыл в его остекленевших глазах. И тут она осознала, это ее названный брат, лучший друг и союзник. Это с ним она бегала по зеленым тропкам, с ним играла в прятки в бесконечных коридорах ее дома. Он не на многим ее старше. И если ей сейчас лет шесть, значит ему где-то восемь…. Было.

Как же так получилось, что он превратился в древнюю мумию. Как будто в один миг из него высосали все жизненные соки. И еще он был привязан к дереву. Кто-то специально сделал это. Для чего? Напугать? Предупредить? Или же это было нечто вроде жертвоприношения какому-то монстру. По периметру, да и само дерево чернело от сажи. В воздухе стоял запах тухлых яиц. К нему уже спешили люди. Она смогла заметить, что женщины были в длинных платьях, как, впрочем, и она сама. Опустив глаза, она увидела юбку зеленого шелка. В одежде мужчин она не заметила ничего странного. Собралась уже целая толпа, кто-то пытался отвязать что-то сделать, хотя было ясно что мальчику уже ничем не поможешь, кто-то плакал, а кто-то так же, как и она застыл в немом ужасе.