Пэтси Адам-Смит - Охотники на лунных птиц

Другие переносили меня в лодку на вытянутых руках, чтобы в случае большой волны поднять повыше. Так делали другие, только не Пит. Обычно он нес меня на плече, словно мешок с картофелем, держа за лодыжку, или тащил, перекинув через плечо так, что моя голова почти всегда была под водой. Иногда он сажал меня к себе на плечи, и тогда в воде оказывались мои ноги.

Мы должны были переправить бочонки и людей. Из. лодки вычерпали воду, и она снова оказалась на плаву, привязанная к борту судна, громоздкая и без мотора.

Ребятам было не по себе, что они утопили лодку, и они строили самые невероятные планы, в том числе и довольно приемлемые, как выловить груз. Так, они намеревались привязать бочонки к веревкам, укрепленным на канате, который можно подтянуть к кораблю, и с помощью лебедки втащить их на борт, как гигантский шнур с ракетами для фейерверка.

Капитан этот план отверг.

— И Джафет, и Робен, и Морган, да и все остальные вряд ли будут выглядеть блестяще, если мы станем вытаскивать их из воды подобным образом, — сказал он.

Через Рея Фрэнда он передал по радио на остров просьбу помочь капитану судна «Маргарет Туэйтс», который должен был туда зайти. На следующий день к тому времени, когда судно «Маргарет Туэйтс» подошло к нам, мы уже успели перевезти весь груз с острова на судно, действуя по плану Леса, который обмозговал его до рассвета.

День выдался славный. Море было спокойно. Шторм утих. Мы вывели «Шиэруотер» в узкий пролив Биг-Галч. По пути мы часто забрасывали с лодки сети. Нам всегда казалось, что пролив такой узкий, что трудно будет пройти между скалами и рифами. Ребята не верили, что «Шиэруотеру» удастся это сделать, тем более без осложнений.

Однако Лесу это удалось легко и без лишней суеты. На скалу взобрались мужчины, женщины и дети со всего острова, чтобы посмотреть на маневры Леса.

Нас волновало, что судно было почти зажато в проливе: до нас суда таких размеров здесь не проходили. Если послушать Честного Тома, то все происходило совсем иначе. Выходило так, будто Лес приказал ему заняться тросами, а двоим ребятам стоять на скалах и наблюдать, чтобы тросы, соединяющие судно с берегом, натягивались как надо.

— Но почему я? — запричитал Том. — Почему именно я?

Мы боком шли по проливу, едва не задевая скалы. И тут вдруг Лес приказал, чтобы Том «взял на себя». Том немедленно запутался ногами в тросе, но Лесу это не было видно, и он отозвался:

— Отлично.

Когда Том выпутался из троса, трос ослаб, и Алек, стоящий на берегу, вдруг почувствовал, что его трос тоже ослаб и ускользает. Он завопил, потом взглянул на судно и, увидев, что это натворил не кто иной, как Том, закричал:

— Я тебе нос разобью!

На Тома эти слова произвели такое гнетущее впечатление, что он моментально натянул трос, и Алек, держащий его за другой конец, чуть не слетел в воду.

— Черт побери! Вот доберусь до судна, тогда сыграю с тобой шутку, — крикнул Алек.

— Незачем было заставлять меня это делать, — причитал Том. — Я не моряк, — и крикнул громко: — Валлаби, я не моряк!

— Не время шутить, — ответил Валлаби.

Самым большим ударом для Честного Тома было указание Валлаби закрепить конец троса.

— И сделай это получше, а то мы врежемся в скалы, — приказал Валлаби.

Это и так было яснее ясного. Ребята с обеих сторон натянули трос, чтобы судно не отклонилось ни в одну, ни в другую сторону. Том схватил конец троса, вздохнул и начал искать, к чему бы его привязать. По трос был толстым, едва сгибался.

А тут еще все кричали на Тома. Судно несло в сторону, потому что один конец троса не был закреплен, именно тот, который был в руках Тома.

— Весьма неприятная работенка, — сказал он, держа в руках трос, словно сборник гимнов.

— Что с этим делают? — умоляюще спросил он.

— Делают петлю и набрасывают на тумбу!

Он попытался изобразить петлю, но стоило только парню на берегу натянуть трос, как петля развязалась. Было всего два способа завязать трос вокруг тумбы, но Том выбрал тот, который не годился.

— А теперь что делать? — спрашивал Том.

— Встань на него, — был ответ.

Когда наступило время обеда, собрались все, кроме Тома. Он все еще стоял на тросе, наброшенном на тумбу. Лес посмеивался над ним, заверив, что уже можно с него сойти. Том сделал шаг в сторону, трос отскочил, Лес едва успел его поймать.

— Это самый неприятный момент, который мне пришлось испытать, — сказал Том за обедом. Он был настолько удручен, что ничего не стал есть, кроме картофельного пюре.