Поль Брантон - Путешествие в сакральный Египет

Я заметил, что остроумие моего приятеля — выпускника Сорбонны и убежденного скептика — понемногу стало иссякать, уступая место недоумению.

— Это все твой маг устроил! — пожаловался он, наконец, и за шутливым тоном этой фразы я заметил скрытое опасение.

Разумеется, причиной сему вполне могло быть и самое тривиальное короткое замыкание, но произошло все при таких странных обстоятельствах, что в тот момент мне невольно вспомнились еще два похожих и не менее загадочных происшествия. Первое из них имело место при моем непосредственном участии, а о втором я услышал из уст Роберта Хи-ченза — известного романиста, который был лично знаком с его главным действующим лицом.

Первый случай произошел много лет назад, когда я занимался изучением различных культов, распространившихся в последнее время в Европе и Америке. Одну из таких сект возглавляла довольно сомнительная личность — бывший священник, отлученный от церкви, весьма начитанный и властный. Мои исследования привели меня к выводу, что этот человек обладает сильными гипнотическими способностями и что он использует эти способности в неблаговидных целях, в частности — выманивает деньги у доверчивых людей. Я не стал предавать свои выводы широкой огласке, ограничившись лишь предупреждением известных мне людей, ставших жертвами его обмана, поскольку считал, что каждый негодяй рано или поздно все равно столкнется лицом к лицу с Немезидой. Развязка наступила в тот день, когда я, как бы совершенно случайно, встретил на улице около десяти часов вечера одну даму, с чьим мужем я был хорошо знаком. Поведение женщины показалось мне столь странным, что я вскоре перестал задавать ей какие-либо вопросы, но весь обратился в слух и с удивлением услышал, что она направляется к тому самому расстриге, с которым — спокойно сообщила мне она — ей предстояло провести ночь. Я подвел ее к ближайшему фонарному столбу, чтобы осмотреть белки и зрачки ее глаз, и в результате осмотра убедился в том, что женщина полностью загипнотизирована, после чего счел своим долгом немедленно вывести ее из состояния транса и убедить вернуться домой.

На следующий день я зашел к своему другу, дабы расспросить о случившемся с его женой. Мой друг — индиец — тот самый человек, о котором я писал во второй главе своей книги «Путешествие в тайную Индию». Я рассказал ему во всех подробностях об известных мне неблаговидных поступках этого отставного священника и о его стремлении к власти над слабовольными людьми, добавив при этом, что считаю недопустимым позволять ему и дальше без- наказанно вершить свои грязные дела. Индиец согласился со мной. Более того, он был настолько разгневан, что предложил наложить на нечестивца ка-кое-нибудь страшное проклятие. Я знал, что мой друг хорошо знаком со своей национальной йогой и обучался искусству восточных факиров, а потому его проклятие обещало быть не просто пустым звуком. Сочтя эту меру излишне суровой, я сказал ему, что оставляю право окончательного решения за ним самим, но предлагаю более гуманное наказание — просто приказать ему убраться и более никогда не выступать в роли духовного наставника. Индиец согласился с моим предложением, предоставив мне заняться этим самому, но все же сказал, что со сшей стороны присовокупит-таки к этим мерам небольшое проклятие. Так он и поступил.

Когда дело с проклятием было улажено, я немедленно приступил к реализации своей части плана и отправился на поиски проклятого злоумышленника.

Я застал лжепророка в окружении большого числа его учеников в маленьком зале, где уже царил переполох.

Поначалу я ничего не мог понять из-за непроглядной темноты.

Люди давили друг друга, продираясь к выходу. Охали и верещали те, кто, споткнувшись, растянулся на полу. А над всем этим шумом и гамом дребезжал исполненный страха и отчаяния скрипучий голос проповедника:

— Здесь дьявол, — вопил он, — эго дело рук дьявола.

Я зажег спичку и увидел его лежащим на каком-то помосте в состоянии полнейшей истерики.

Наконец принесли свечи, и ученики отнесли своего учителя в ближайшую гостиницу, где вернули к жизни с помощью его любимого напитка — виски. Я же тем временем узнал от очевидцев, что произошло.

Прихожане, как обычно, мирно сидели на своих стульях, внимая речи учителя, как вдруг все электрические лампочки разом взорвались, подобно бомбам, разбросав по всей комнате осколки битого стекла. Весь зал туг же погрузился во тьму, и в возникшем мраке и хаосе все услышали, как их учитель рухнул на помост, на котором только что сидел, и завопил от ужаса.