В. Васильев - Два года в тундре

Мужчины, женщины, старики и молодежь окружили нарты. Со всех сторон неслись приветствия:

— Этти!

Поздоровались и всей гурьбой отправились в ярангу председателя колхоза, очуванившегося ламута — Ивана. Породнившись с чуванцами, он полностью вошел в их быт. Небольшая яранга едва вместила всех приехавших. Сели в открытом пологу, вокруг стариков. Старшинство здесь соблюдалось чрезвычайно строго.

Некоторых чуванцев отряд знал уже по Еропольской ярмарке, что, конечно, оживило беседу. Предупреждая любезность хозяев, приезжие угощали всех папиросами, галетами и сахаром. Как только все расселись, хозяйка, вымыв посуду, вытерла ее тонкими древесными стружками и налила чай. Горячее мясо подали на эмалированном большом блюде.

Женщины принимали участие в разговоре наравне с мужчинами. В яранге чувствовалось истинное радушие и гостеприимство. Весть о прибытии отряда быстро распространялась по тундре, обгоняя караван. Приехал чуванец Куччевин, заместитель председателя райисполкома. Он только вчера возвратился из Ново-Мариинска, где был делегатом на окружном съезде советов. Высокий, ловкий, с подстриженными вокруг головы волосами и с большим чубом на макушке, он был похож на индейца. На приветствие Меньшикова он ответил по-русски. Окружающие потеснились, и Куччевин занял место рядом с приезжими.

За время пребывания на районном съезде в Ново-Мариинске Куччевин усвоил много русских слов и, говоря с Меньшиковым, подбирал отдельные фразы, вставляя между ними чукотские выражения.

Работники экспедиции отдохнули с дороги и принялись за устройство лагеря. Разбили палатки, рассортировали грузы и договорились с колхозом о продаже оленей. Здесь отряд простоял три дня. Снег быстро таял, и в реках сильно убывала вода. Чуванцы с трудом пробирались через забереги озера на лед удить гольцов и налимов. Проснулись евражки и, став на задние лапы, посвистывали у своих нор. Иногда они перебегали между холмами через пятна снега, за что обычно расплачивались преследованием собак. Два орла часто парили в воздухе. В бинокль хорошо было видно их гнездо над обрывистой скалой. Иногда птицы камнем бросались вниз, и неосторожные мелкие зверьки попадали в их лапы; орлы вместе с добычей поднимались в воздух и летели к гнезду. То и дело слышались крики куропаток. Птицы переменили окраску, став из белых серыми, — их трудно было рассмотреть среди бурой травы; самцы, однако, остались совсем белыми, с блестящими черными головой и шеей. Брачный наряд бедных птиц служил для охотников прекрасной мишенью как в траве, так и на снегу.

Меньшиков получил обещание от правления колхоза на передачу ему пастухов и проводников. Летом чуванцы либо оставались в лагере, либо уходили на реку ловить рыбу. Для отряда были выделены четыре человека. Старшим был назначен Кеукай, спокойный, молчаливый, рассудительный чуванец средних лет. Его помощниками были Риккеу, Этилин и Тото.

После распределения грузов по нартам отряд отбил своих оленей от общего стада колхоза. Его председатель и старики не раз говорили о трудностях кочевки и убеждали отряд остаться на лето в колхозе, с тем, чтобы начать работу, когда выпадет снег. Меньшиков объяснил им, что лето является самым лучшим временем для работы геологов. Чуванцы возражали, указывая на то, что олень летом линяет, становится более чувствительным к укусам мошки и может совсем отказаться работать. Так как отряд имел семьдесят оленей, то появилось опасение, что без важенок нельзя будет удержать стадо.

Через несколько дней отряд распрощался с гостеприимными хозяевами и со всем имуществом направился вверх по долине. Через передал вышли к реке Умкувэем (Медвежьей). Путь пролегал по широким террасам реки. Горы наступали со всех сторон, их вершины становились выше и круче. Все время шел мокрый снег, а 14 июня разразилась настоящая пурга, но уже на другой день появилось солнце. Вскрылись реки и ручьи, с глухим шумом сорвалась лавина мокрого снега и камней и, стремительно падая по склону, вырывала кусты кедровника. Уже к вечеру вся тундра зазеленела. Там, где еще вчера лежали пятна снега, сегодня показались цветы рододендрона и, словно ландыши, распустился белый вереск. Тюльпаны крупными фиолетовыми колокольчиками осыпали сухие бугорки и ютились в трещинах скал. Карликовые березки и ивы покрылись листьями, и олени ловко объедали их, оставляя голые ветки. В пойме рек распустились душистый тополь и кореянка. Зацвела альпийская красная смородина. На старых гарях из-под снега появилась прошлогодняя брусника.