Леонид Владимирский - Заметки путешественника

И вот нашёл! И где?

Вовик был как дома и разговаривал за троих. Мы немножко выпили. Хозяйка включила музыку, и Кармен пригласила меня на танец. Зазвучала моя любимая бразильская мелодия «Мучо». Я обнял красавицу за тонкую талию, она доверчиво положила свою ручку мне на плечо. Её губы были рядом с моими…

— А похоже, я ей понравился! — с гордостью подумал я. — И где я нахожусь? В подмосковном доме отдыха? Нет! На другой стороне земли, в Южной Америке? Нет! Я нахожусь ещё дальше — в раю! — Голова моя шла кругом.

К сожалению или к счастью, музыка закончилась. Я пылко поцеловал девушку в щёчку, а она, встав на цыпочки, что-то шепнула мне на ухо. Я, конечно, ничего не понял, но утвердительно закивал головой. Кармен взяла меня за руку и хотела куда-то повести. «С такой девушкой — хоть на край света!» — подумал я.

И вдруг остановился. «Край света»? Что-то знакомое! А который час? Я посмотрел на часы. Надо было срочно возвращаться в отель.

Но девушка не хотела меня отпускать. Она обвила мою шею руками и что-то горячо зашептала. Я был в смятении. «Хорош кавалер! Очаровал девушку, а теперь — дёру! А может, всё же остаться? — Но я же не на отдыхе! А в составе ответственной делегации!.. Хотя бы попрощаться с ней как-нибудь по-хорошему». Я попытался освободиться. Но девушка только крепче прижалась ко мне всем телом. Тут подошёл Вовик.

— Скажите ей на прощанье что-нибудь очень приятное! — попросил я его. Он повернулся к Кармен и сказал ей несколько слов. И вдруг, как по волшебству, её руки упали, она поскучнела и отошла от меня. Уже в двери я снова поклонился ей, но она не смотрела в мою сторону.

Мы сели в машину. На душе у меня было тепло и грустно. Я встретил девушку своей юношеской мечты и… навсегда расстался с ней. А может, я уезжаю от своего счастья?

— Что вы сказали ей? — спросил я у нашего друга.

— А то, что у вас денег нет, — ответил Вовик.

Мы — три приятеля, московские художники, решили встряхнуться и отправиться путешествовать.

— Я хочу туда, где тепло, — заявил Виталий.

На дворе стоял сентябрь месяц.

— А я не был в Средней Азии, — сказал Олег.

— Согласен! — сказал я. — Махнём в Самарканд. Там тепло, фрукты, памятники старины, экзотика!

(В то время это был Советский Союз.) Так и решили.

В Самарканде мы неделю восторгались его достопримечательностями, посетили музеи, а потом нам захотелось на природу. Так мы оказались в Таджикистане, в Зерамшанской долине на Пенджикентской турбазе.

Утром первого дня мы сидели на её террасе, увитой виноградом, где прямо над головой висели его гроздья, и наслаждались таджикской дыней. Перед нами на стене была карта области с маршрутами туристских походов.

— Какой маршрут выберем? — спросил Олег.

— Я — никакой, — сказал Виталий. — Мне и тут хорошо. — И он принялся за очередную порцию дыни.

Во двор турбазы въехал небольшой грузовик, и трое парней стали забрасывать в него тяжёлые рюкзаки.

— Куда едете? — подошёл я к одному из них. Парень указал в сторону гор.

— А вам куда надо?

— Да нам всё равно, — ответил я. — Нам всюду интересно. Мы туристы. Возьмите нас.

Уже через десять минут мы с Олегом в кузове машины мчались неведомо куда. По сторонам дороги были фруктовые сады, вдоль её росли серебристые тополя, а вдали на юге маячили Фанские горы. Олег без устали щёлкал затвором фотоаппарата. Через несколько часов пути машина доехала до предгорья и остановилась. Дальше вверх по ущелью по берегу горной речки шла узкая тропа.

— А можно нам пойти с вами? — спросил у спутника Олег. Ехать обратно нам не хотелось.

— Мы альпинисты, а вы… — парень мельком взглянул на нас. — Пожалуй, до горного озера доберётесь. Там красиво. Вам понравится.

Идти в гору по скалистой тропе, когда рядом головокружительный обрыв в бурлящий поток, для нас, москвичей, весьма непривычно. Но охота пуще неволи.

Я старался в обрыв не смотреть. Иногда приходилось карабкаться в гору на четвереньках, хвататься руками за камни, за корни елей и подтягиваться. Мы пыхтели. Но крепились и упрямо лезли всё вверх и вверх… Отступать было некуда. Сами напросились.

Через каждые полчаса альпинисты, жалея нас, останавливались, а потом и вовсе понесли наши рюкзаки. Это плюс к своим огромным и тяжеленным!

К вечеру мы, таким образом, забрались на высоту два километра над уровнем моря и очутились на большой поляне среди гор. Здесь кое-где лежал снег. Мы очень устали, от высоты болела голова. Кроме того, были легко одеты и мёрзли. Утром, в жаркой долине, мы, конечно, не могли предполагать, что вечером будем мёрзнуть на снегу. Наши поводыри разожгли костёр, накормили нас, поставили свою палатку, и мы завалились туда спать. Где спали они, я не знаю.