Каждый вечер этот изматывающий процесс длился часами. В конце концов Кайл отключался в гостиной перед телевизором между десятью часами и полуночью, обычно около 23 часов. Родители знали, что переносить его в постель можно не раньше чем через полчаса, чтобы он наверняка крепко спал. Теперь они сами могли лечь, но около двух почти всегда просыпались, услышав, как он возится в гостиной. Телевизор часто оказывался включен, в комнате царил бедлам. Уложить Кайла снова было не проще, чем вечером. Он мог бодрствовать еще час или два и засыпал опять-таки в гостиной. На сей раз оба родителя оставались там же. Теперь он спал до утра и просыпался между шестью и девятью часами в зависимости от того, сколько бодрствовал ночью. Днем родители не могли устроить ему нормальный тихий час, но обычно он сам засыпал во второй половине дня и отдыхал около часа. Трижды в неделю он ходил в детский сад, где спал по расписанию вместе со всей группой безо всякой борьбы.
Кайл, безусловно, был неуправляем. Родители выбивались из сил, стараясь укладывать его как положено, но просто не знали, что нужно делать. Проблема осложнялась отсутствием распорядка дня: было совершенно непонятно, во сколько он физиологически готов уснуть и во сколько проснуться (см. главу 10). Проснувшись утром в случайное время, он и днем засыпал когда попало, что влекло за собой неупорядоченное наступление вечернего сна и разную продолжительность бодрствования в ночное время. Призвать Кайла к порядку было крайне важно, но я понимал, что дело будет непростым. Из собственного общения с Кайлом и из сообщений о его поведении в детском саду я также вынес убеждение, что это нормальный мальчишка, способный соблюдать правила, если они имеются и действуют.
Прежде всего нужно было понять, когда Кайл готов и способен заснуть. Для начала мы заложили в его распорядок чуть меньше сна, чем требовалось, чтобы он наверняка был сонным и в процессе укладывания, и во время ночных пробуждений, когда привык подолгу бодрствовать. Мы назначили укладывание на 23.00, а подъем на 6.30. Дневной сон, не дольше полутора часов, должен был полностью закончиться до 15.30, после чего дремать Кайлу не полагалось. По мере выправления ситуации мы собирались постепенно сдвигать час вечернего отхода ко сну на более разумное время.
В рамках этого распорядка можно было браться за установление границ дозволенного. В дверном проеме комнаты Кайла появились двойные ворота, а стул и ящик для игрушек исчезли, чтобы он не пытался с их помощью перелезть через преграду. В пижаму его переодевали в 20.00 в обстановке, никак не связанной с отходом ко сну, после чего он мог спокойно смотреть видео. Чем быстрее он оказывался в пижаме, тем больше оставалось времени на видео. Как только он это понял, то перестал сопротивляться переодеванию, и подготовить его ко сну стало проще. С 20.00 до 23.00 уже не было причин для битв или споров, да и родители были всегда готовы в это время поиграть с ним или почитать вслух. Ему разрешалось смотреть подходящие программы, но только до 21.00.
В 23.00 родители отводили Кайла в его комнату, закрывали ворота и предлагали почитать сказку. В случае согласия они читали одну сказку и уходили, а если он начинал драться, то уходили сразу же. Урок прост: хочешь сказку – никаких баталий, хочешь драться – не получишь сказки. Выйдя из комнаты, родители могли откликаться на его вопли, подходя к заграждению, но не входя внутрь, через увеличивающиеся промежутки времени, пока малыш не уснет. По той же схеме им предлагалось действовать всякий раз, когда он проснется среди ночи. Больше не приходилось силой удерживать его в постели, поскольку ворота в любом случае не позволяли ему покинуть комнату. Родители могли сохранять спокойствие, и надобность в угрозах отпала.
Первые две ночи стали серьезным испытанием, ведь Кайл привык добиваться своего. Прежде эскалация конфликта всегда играла ему на руку, теперь же следовало усвоить, что, даже если кричать изо всех сил, ничего не добьешься. На третью ночь все прошло гораздо лучше. К концу первой недели Кайл соглашался послушать в постели сказку и не протестовал, даже видя, что родители уходят. Более того, стало трудно не давать ему засыпать до 23.00, и мы постепенно передвинули его отход ко сну на более ранний час. К исходу второй недели Кайл ложился спать в 21.00 и просыпался в 6.30.
Поскольку Кайлу было уже четыре года, мы сомневались, сохранится ли у него дневной сон после того, как улучшится ночной, и решили только предлагать ему спать днем, но не требовать. Он стал регулярно засыпать в 13.00 на диване, и поскольку с тех пор все шло прекрасно, не было причин и далее менять его распорядок. При следующей встрече с этой семьей я убедился, что проблема сна решена. По словам родителей, Кайл стал гораздо веселее, не злится на них, с большим удовольствием проводит с ними время и гораздо лучше ведет себя в течение дня.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу