Айеле Лушкау - Античный мир «Игры престолов»

Серсея является воинственной женщиной в лучших традициях жанра: мать, свирепо защищающая своих детей, презираемая жена и женщина, поглощенная амбициями. Одна из наиболее успешных женщин в Вестеросе, она не всегда полностью контролирует свою власть и имеет пристрастие как к вину, так и к инцесту – два качества, которые античные авторы приписывали мужчинам, особенно тиранам. В древности о таких дамах говорили, что у них мужские сердца, и конкретная женщина, описанная такими словами, – еще одна женщина, по уши погрязшая в дворцовых интригах. Когда Агамемнон, царь Микен, плывет в Трою, он обнаруживает, что ветер ему не благоволит. Чтобы успокоить его и обеспечить проход, он должен принести в жертву свою младшую дочь Ифигению. Приношение в жертву детей не ново в античной мифологии, но оно всегда предвещает беду для того, кто его осуществляет, что и происходит с Агамемноном [33] Подробнее об этом жертвоприношении – в трагедии Еврипида «Ифигения в Авлиде», о последствиях – в трагедии Эсхила «Агамемнон». Эта история имеет общие черты с эпизодом «Игры престолов», когда от Станниса требуют сделать то же самое с его дочерью Ширен. . То, что он воспринимает как необходимую жертву, его жена Клитемнестра считает необоснованным убийством и, вместо того чтобы хранить семейный очаг и страну, заводит интрижку с двоюродным братом мужа Эгисфом, семья которого таит злобу на Агамемнона. Так получилось, что Эгисф сам является плодом инцеста, как и дети Серсеи, и, будучи врагом царя Микен, давно ищет возможности отомстить: ни он, ни Клитемнестра не питают большой любви к правителю. И когда Агамемнон наконец возвращается после десятилетнего отсутствия, супруга заманивает его в ван ну, где убивает вместе с красивой девушкой, которую царь привел в качестве пленницы из Трои. Вместе с Эгисфом Клитемнестра продолжает править Микенами на протяжении следующих семи лет, после чего ее сын Орест убивает их, отомстив за смерть отца. История имеет сходство с историей Серсеи, которая устраивает убийство мужа, скрывает происхождение своих детей и совершает поступки, превосходящие все, что сделал ей Роберт Баратеон.

Несмотря на то что история Агамемнона является частью возвращения из Трои и событий «Одиссеи», сама по себе она не является эпической, но лучше всего представлена в афинской трагедии V в. Эсхила, который описывал свои произведения как «лишь крошки от великих пиров Гомера» [34] Афиней. Пир мудрецов. VIII. 118. . Трагедия на самом деле подошла бы Серсее намного лучше, чем эпос, – жанр, который, несмотря на всю свою вместительность, оставляет женщин позади и делает их вторичными на фоне мужчин. Однако трагедия фокусируется на внутренних интригах и политических распрях, а голоса женщин часто поднимают восстания, борясь против мужского господства. Такие женщины описывались живыми, вдохновленными, амбициозными, с планами и эмоциональными конфликтами: вспомнить только решение Медеи убить своих собственных детей, несмотря на безумную любовь к ним. Далее, трагедии развиваются в замкнутом пространстве: как правило, во дворце или, в соответствии с античными традициями, неподалеку от царских палат, где народ мог видеть, как разворачивается действие. Эпос же разыгрывался на полях сражений и в палатах советников, где мужчины совершали подвиги и демонстрировали мужественность, чтобы ими восхищались другие мужчины и женщины, находящиеся в безопасности, за городскими стенами.

Если в трагедии некая нарушившая закон женщина может получить контроль над городом или государством, женщины в эпосе – даже самые впечатляющие – обычно остаются в стороне от власти (как Телемах занимает место своей матери Пенелопы в «Одиссее») или нарушают свои политические обязанности (как Дидона в «Энеиде»). Женщины, подобные Серсее, испытывающие интерес к политической власти, в эпическом мире зачастую не воспринимались всерьез, за исключением богинь, например, Юноны и Афины, способных играть по иным правилам, нежели смертные женщины. Но не все так однозначно. Жена Гектора Андромаха дает супругу убедительные советы по поводу стратегии, которые ему самому, кажется, не приходили в голову. Пенелопа, терпеливая жена Одиссея, манипулирует женихами на протяжении двадцати лет, и ей удается вести хозяйство достаточно хорошо, чтобы содержать их всех.

Но, возможно, из всех эпических женщин Серсея больше всего похожа на Елену Троянскую, чья красота была настолько легендарной, что послужила поводом для объединения всей Греции против богатой и могущественной Трои. Вина Елены в этой войне часто подвергалась сомнению в Античности, и поэты, и ученые называли ее как неверной женой, так и несчастной жертвой. Существует также версия, будто Елена вообще никогда не была в Трое и вместо этого всю войну терпеливо ждала своего мужа в Египте, в то время как мужчины сражались и умирали за eidolon , плод воображения. Что бы люди ни думали о Елене, она представляла достаточный интерес для двух мужчин, чтобы они развязали войну за ее благосклонность, а последующие поколения пересказывали ее историю. Троянские женщины ее ненавидели, видя в ней причину смерти своих мужей. Поведение ее нового супруга Париса, миловидного юноши, ничем особо не выделявшегося, порой вызывало у нее стыд, и, когда перед стенами Трои появился конь, она шептала заклятия, чтобы вытянуть секреты, несмотря на то что троянцы обращались с ней хорошо. Возможно, ее неудача обеспечила ей спасение, так как и победители, и проигравшие на войне впоследствии желали ее смерти. Несомненно, красота Елены сыграла свою роль, но в основном это позволило ей, несмотря на всю злобу в ее захватывающей жизни, дожить до поздней старости в богатстве в качестве царицы Спарты – судьба, о которой многие женщины в Красном замке, включая королеву, могли только мечтать. Серсея также знает, как использовать свое тело, чтобы добиться своего и манипулировать мужчинами вокруг нее, но, в отличие от Елены, она никогда не являлась объектом неудержимой мужской страсти. Фактически, отчасти трагедией Серсеи является то, что другая женщина больше подходит на роль Елены в качестве причины войны: Лианна Старк, за которую бились Рейегар и Роберт. Роберт произносит ее имя во время консумации брака с Серсеей, что отравляет их супружество и делает Серсею – по крайней мере, так она считает – из красивой и невинной пешки макиавеллиевской озлобленной женщиной.