Джордж Фрэнсис Доу - История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Дул слабый ветерок, корабль двигался медленно, и лишь через два часа земля открылась настолько, чтобы можно было сказать определенно, как она выглядит. Участок побережья, к которому мы приближались, казался необитаемым. В двух-трех сотнях ярдов от берега располагалась густая роща. Когда мы подошли ближе, я заметил длинный низкий навес со стороны рощи, обращенной к морю. Все это время капитан нервно ходил взад-вперед, окликая каждые пять – десять минут помощника, чтобы справиться, видит ли он что-нибудь. Получив отрицательный ответ, он бормотал довольно громко: «Странно, он там должен быть».

После пребывания наверху около трех часов помощник вдруг закричал:

– Парус!

– Где? – спросил капитан.

– Прямо по курсу и рядом с берегом, сэр, – ответил помощник.

Теперь второй помощник получил приказ приготовить оба якоря к спуску на глубине двадцати фатомов каждый. Этим занялась вся команда, и вскоре дело было сделано.

– Можешь разобрать его оснастку, флаг или какой-нибудь сигнал? – крикнул капитан помощнику.

– Это шхуна, у нее что-то развевается на грот-мачте, но не могу разобрать, – ответил тот.

Теперь я взобрался наверх, на фор-марс, вглядываясь в берег. Заметил судно, о котором докладывал помощник. Оно стояло на якоре. Пока я был наверху, мимо прошел мой приятель с белым сигнальным флагом, переброшенным через плечо, и, когда он взялся за стень-ванты, я спросил, что он собирается делать.

– Привязать его к сигнальным фалам и встать рядом, чтобы поднять его вверх.

Сигнальные фалы были натянуты чуть раньше, а концы закреплены на салингах.

– Думаю, сигнал чисто-белый, сэр, с берега гребет лодка, – крикнул помощник.

– Хорошо, – ответил капитан, – подавай сигнал.

– Да, да, сэр, – сказал Фрэнк, и через мгновение белый сигнал развевался с верхушки мачты.

Земля открылась очень быстро, и теперь очень ясно: я увидел длинный, низкий навес. Он выглядел так, словно был сооружен из торчащих из земли столбов с использованием для крыши кустарника из соседней чащи. Такой навес, как я узнал позже, назывался загоном.

Когда лодка, о которой сообщил помощник, находилась примерно в четырех-пяти сотнях ярдов от берега, ее команда прекратила грести и стала ожидать нашего подхода. Капитан окликнул помощника и приказал ему спускаться вниз. После того как тот оказался на палубе, мы начали убирать верхние летучие паруса, готовясь стать на якорь.

Вскоре мы подошли к небольшой лодке, и наш друг, «торговец пальмовым маслом», поднялся на борт и снова запечатлел на нашем капитане эмоциональный поцелуй. Он был сильно возбужден, и я сделал вывод из его поведения, что он желает, чтобы мы немедленно остановились. Капитан, видимо, думал иначе, поскольку продолжал вести корабль дальше и не бросал якорь, пока мы не оказались в опасной близости от бурунов. Парусам позволялось висеть на бык-горденях, не натянутых даже наполовину, и даже бом-брам-стеньги не имели сезеней для уборки парусов. Удивительно, что корабль не протаскивал якорь по грунту при таком воздействии ветра на паруса. Судно круто сдало назад и туго натянуло якорную цепь, как струну арфы.

– Пусть все висит так, как есть, – крикнул капитан помощнику, – и пошли всю команду в трюм стелить полы. Не сторонись, помогай сам.

Мы спустились вниз и стали выполнять приказ. «Торговец пальмовым маслом» плясал на палубе, как безумец, и каждую минуту-две совал свою голову в люк трюма и подгонял нас: «Поспешите!» В этом, однако, не было необходимости, поскольку у нас было достаточно здравого смысла для понимания того, что якорь спущен в опасном месте, и мы работали с большим рвением. Вскоре пол уложили, правда, он был не очень гладким, но вполне пригодным для поставленной цели.

– Садитесь в лодки, ребята! Быстрее, парни! – последовал клич.

Мы разместились в лодках и отгребли от корабля. Отошли на небольшое расстояние, когда мимо нас прошла большая прибойная шлюпка, полная голых негров – мужчин, женщин и детей. В лодке находились туземцы-крумен, они правили веслами. Все разом тараторили на своем обезьяньем языке, и каждые несколько минут можно было наблюдать, как поднималось весло и обрушивалось на голову какого-нибудь неудачливого негра.

Когда они достигли корабля, я глянул вперед, чтобы определить, куда мы движемся. Обнаружил, что мы приблизились на пятьдесят – шестьдесят ярдов к берегу. Еще пять-шесть гребков вынесли бы нас на буруны, но последовала команда сушить весла. Глядя в сторону загона, я увидел длинную шеренгу туземцев, идущих гуськом к берегу, откуда была готова отойти прибойная шлюпка. Когда у лодки собралось некоторое количество негров, ее оттащили к месту отхода, команда гребцов стояла по пояс в воде, крепко ухватившись за фальшборт с обоих бортов, чтобы держать лодку носом к бурунам. Затем негров хватали по одному и без разбора толкали в лодку, пока полностью не загрузили ее. Гребцы прыгнули в лодку и взялись за весла.