Люсьен Биар - Царь степей. Aspergillum Lуdiаnum (сборник)

После завтрака, состоявшего из остатков вчерашнего павлина, куски которого для пленников жарил Бильбоке, трое индейцев оседлали коней и исчезли в лесу. Пятеро других индейцев пошли вдоль берега моря, куда за ними последовал Матюрен, а Бильбоке остался, занявшись плетением шляп. В течение ночи волнами моря выброшено было только несколько досок, пустых бочонков и кое-какие веревочные снасти. На какое возможно далекое расстояние Матюрен осматривал как поверхность, так и берег, но ничего не было видно. Старый матрос окончательно пришел к убеждению, что не только Жан и Пьер, преданные Валентине настолько же, как он и Бильбоке были преданы Раулю, но и все остальные, находившиеся на «Ласточке», погибли, равно как и само судно.

Это известие, о котором нельзя было не сообщить, сильно опечалило капитана и вызвало слезы жены его. Оба они еще более сознавали всю тягость своего положения. И находили, что их благоразумие и крайняя осторожность пошли не на пользу, а отлично придуманная и подготовленная цель всей их жизни окончательно погибла.

Но вдруг все индейцы собрались вместе и, по-видимому, прислушивались; затем бросились к своим любимым лошадям и быстро освободили их от пут. Вдали послышался глухой шум. Мицтеки тотчас вскочили в седла и вооружились луками. После нескольких минут ожидания, показавшихся томительными пленникам, не знавшим причины всех этих приготовлений, из леса показались три всадника, которые уехали утром, а за ними еще другие двадцать. Всадники, испуская восторженные крики, окружили Летающую Рыбу. Вскоре каждый из всадников, один за другим, пригнувшись к шее лошади, проскакали перед хижиной, у порога которой несколько испуганные стояли пленники. Некоторые из воинов, очевидно, восхищались Валентиной, белая кожа которой, светло-русые волосы и мужской костюм приводили в восторг и изумление. У всех этих всадников позади седла на спине лошади был прикреплен большой вьюк кукурузных лепешек. Все люди были одеты в куртки без рукавов и в кожаные панталоны, относительно новые и расшитые красными шнурками, а также серебряными и золотыми нитками самыми разнообразными и причудливыми узорами. Волосы индейцев были приподняты вверх и связаны в пучок на макушке, проткнутые поперек голубого цвета пером, представляющим собой военный символ Тейтли.

По знаку, поданному Летающей Рыбой, всадники сошли с лошадей и окружили его. Тот говорил им что-то, часто поглядывая в сторону пленников, так что очевидно было, что он сообщал им подробности о кораблекрушении и об их священном положении, так как в рассказе часто слышались имена Тейтли, Хоцитл и Тецкатлипока. Впрочем, новоприбывшие всадники были уже извещены об этих событиях тремя воинами, выехавшими утром им навстречу. Вскоре после этого они снова сели на лошадей, а Летающая Рыба подошел к хижине и спросил Валентину:

– Белая женщина, в силах ли ты будешь идти в прерии?

– Это мне вовсе не трудно, но каким образом туда попадет мой муж?

Индеец приказал привести коня и, обратившись к Матюрену и Бильбоке, сказал:

– Посадите на коня вашего начальника.

– Куда мы отправляемся? – спросил Рауль.

– Мы присоединяемся к Тейтли, – отвечал Летающая Рыба.

Молодой капитан был посажен на коня; рядом с ним шли Валентина, Бильбоке и Матюрен, бросив последний прощальный взор на светло-голубую, спокойную гладь моря, оказавшегося для них до такой степени пагубным. В лесу довольно трудно было пробираться, и приходилось принимать всевозможные меры предосторожности, чтобы не натолкнуться на пни и громадные ветви, валявшиеся всюду на пути. Через полчаса они вышли из лесу на обширную равнину и невольно вскрикнули от изумления, увидав на ней огромное число всадников, бросившихся к ним навстречу и оглашавших воздух воинственными возгласами.

Хотя в движениях этой громадной толпы воинов ничего не было враждебного, те напирали так сильно и такой сплоченной массой, что Летающая Рыба нашел нужным водворить порядок и приказал остановиться. Все повиновались и расступились. Так что пленники прошли между двумя рядами воинов, склонявшихся при их проходе, и подошли к палатке, сделанной из кожи, поставленной на незначительном пригорке.

Рауля осторожно сняли с седла и поместили на постель, приготовленную из свежей травы.

– Вот здесь твое жилище, – сказал Летающая Рыба, обращаясь к Валентине, – так приказала Хоцитл.

Часовые были поставлены предводителем вокруг палатки, но не столько для того, чтобы охранять жизнь пленников, а с целью оградить их от назойливого любопытства толпившихся вокруг индейцев, которые стремились поглядеть на жертвы, предназначенные Тецкатлипоку. Вскоре приблизился к пленникам главный жрец этого бога. Это был человек, одетый только в нижние панталоны, доходившие до колен. На плечах был накинут легкий плащ из хлопка черного цвета, на котором весьма неумелой рукой вышиты были желтыми нитками человеческие черепа, сердца и кости. Широкий нож, сделанный из стеклянного камня, которым он потрясал со свирепым видом, и затем маленький колпак на голове, украшенный пером, были главными отличительными признаками его обязанности жертвоприносителя, то есть палача. Волосы такой же длины, как у женщины, окрашенные красным цветом, наполовину закрывали лицо его. При виде пленников глаза дикаря засверкали; он расхаживал около них, оскаливая свои белоснежные зубы и испуская резкие отрывочные возгласы, точно хищный зверь, овладевший добычей. Вслед за тем, совершенно внезапно, жрец безмолвно надел на каждого из пленников ожерелье, составленное из нескольких рядов красных семян, к которому было прикреплено изображение бога. Вслед за тем жрец удалился непрерывно танцуя. После его ухода Матюрен хотел было снять с шеи надетое на него ожерелье, но Летающая Рыба, заметив это, воскликнул: