Максим Печорин - Самаэль. История Джерома Елисеевича

– И что же, по-вашему, уважаемый мной Генрих, светило науки, каких поискать, планирует бал Сатаны? И откуда тебе известно про меня и Дженнифер, как давно вы следите за мной?

– Не так давно, с тех пор как ты познакомился с англичанкой, Джером, и честно сказать я была невероятно удивлена. Хорошо, давай уже покончим с недомолвками, это все прикрытие, вся эта мантия. Это дело императорской секретной службы.

– Государственная измена – это теперь по части Сатаны и православной церкви? Я не исключаю, что в высших чинах есть шпионы и изменники, которые строят козни, вставляют палки в колеса Государю Императору Александру и государственной машине, но происки Дьявола…

– Тут нечто больше, Генрих нашел в этой экспедиции то, что не должно было покидать пределов Кавказских гор и всегда оставаться захороненным. По обрывкам информации, большая часть которой, конечно, всего лишь легенды, этот артефакт уже уничтожил целый народ или что-то в этом роде. Легенды расплывчаты. Понимаешь, Генрих ученый, наука идет вперед путем ошибок, но некоторые из них недопустимы, и наша задача – предотвратить одну из них.

– А может, это наш билет в будущее, Мэри, а такие ретрограды бюрократической машины, как ваша служба, зароют нас обратно в каменный век?

– Дженнифер грозит опасность, если не ради России, то ради неё.

– Это уже удар ниже пояса, – голос молодого человека, уязвленного таким подлым маневром, зазвенел сталью. – Ради России я отдам свою жизнь, как и ради Дженн, но тут не тот случай.

– Раз уж ты настроен столь скептически, открой, когда вернешься домой, а твой воспаленный неожиданными событиями рассудок успокоится, Иероним. – Отдав второй конверт – дорогая рифленая бумага, перевязанная черной шелковой лентой и скрепленная сургучной печатью с гербом Романовых, – шпионка продолжила: – Тут действительно замешано что-то большее, чем политика, наука или религия. Что-то, с чем еще не сталкивалось человечество.

Высокие речи, но безосновательные, догадки, легенды, вымыслы, а Джером Елисеевич, считая себя образованным современным человеком, открытым новому миру, в такие вещи не верил. Конверт все-таки взял, возможно, из-за возраста, все еще осталась юношеская доверчивость, сунул во внутренний карман пиджака. Знакомое письмо.

– Подумай еще, Джером, не руби сгоряча, пожалуй, я сказала тебе больше чем позволено. Возвращайся обратно по коридору и забери с собой винтовку.

– Жаль, что в такой обстановке, но, несмотря ни на что, рад был видеть тебя, Мария, надеюсь, это ты еще одумаешься.

Возможно, так он и поступит, подумает, но вряд ли что-то сможет убедить его поверить в несуразность обвинений против Генриха. Это нелепо и не укладывается в голове образованного человека, даже и выросшего в религиозной семье. Раздраженный и, казалось, совершенно выжатый, лишенный сил молодой человек брел по бесконечному узкому коридору, тени от потустороннего света электрических ламп плясали, создавая безумные образы, дополненные возбужденным сознанием Джерома Елисеевича. Когда бесконечный коридор закончился, и в ноздри вновь ударил приятный и знакомый запах пороха, на вышедшего из стены Иеронима уставились глаза изумленного Петра.

– Как так…

– Не важно, Петька.

На мгновение показалось, что в глазах мужика сверкнули странные искры, словно просвечивающие молодого человека насквозь, как у заправского сыщика, совершенно не свойственные его типажу, но быстро пропали. Пожевав губу, оружейник добавил.

– Не хотите еще пару выстрелов поупражнять, господин Постников?

Джером перевел взгляд с ружья на мишени, потом на Петьку и отрицательно покачал головой.

– Подай чехол, Петька, я на сегодня закончил.

– Сию секунду, не извольте гневаться.

Он скрылся за стойкой и тут же вернулся с отличным чехлом из кожи крокодила, подобно тем, о которых Джером читал в зарубежных газетах у Теренса про африканских охотников. Кажется, это называлось сафари, тогда он мечтал побывать на таком мероприятии, вокруг опасность и не только дикие огромные хищники, но и обезвоживание и лихорадка, всюду опасность, Африка манила тысячей приключений. «Вот это настоящее и интересное дело – сафари, а не инквизиторская „охота на ведьм“ – мрак». Стрелок принял от оружейника «Самаэля», аккуратно уложенного в твердый чехол из кожи крокодила, и закинул его за плечо, ремешок с мягкой тряпичной прокладкой невероятно удобно устроился на плече.

– Диковинная вещица, с чего это? – день не переставал удивлять Джерома Елисеевича.