Кэтрин МакФлай - Роковая клятва. Том 1. Фаворит фортуны. Том 2. Орден проклятых

«Какой занятный диалог!» —
Уильям нотный взял листок
и отошёл оттуда вбок,
к гостям обратно, за порог.

«Ну что же, Кэмпбелл, – размышлял он, —
твой вызов дерзок и отчаян.

Моё задумал осмеянье? —
Своё получишь поруганье!»

К гостям подходит Вильям. Там
его все ждали.

[Гости]
– К песне ноты
нашли вы?

[Уильям]
– Грустной, как назло, – да.
Весёлой – нет. А жаль! Я драм
ведь не люблю, но часто драмы
гвоздём являются программы.

[Гости]

– Да, верно, сэр! Сыграйте нам!

Он улыбнулся.
– Непременно!
Восторженные взоры дам
ловил он. Кэмпбелл шёл надменно;
а с сбоку – Фитцджеральд, посол —
за ним. МакКэй поодаль шёл.

– А вдруг Уильям будет драться?
Промолвил Фитцджеральд. – Тогда
мы – секунданты, господа!

МакКэй шепнул сквозь гул оваций:
друзьям. – Какая чепуха!

[Кэмпбелл]
– Уильям струсит! Ха-ха-ха!

[Посол]
– А вдруг он примет вызов?
– В плане
словесном. – Хохотнул один.

Уильям сел за клавесин
и улыбнувшись Джулиане,
запел:
«Хочу признаться вам,
что вас люблю уже давно я.
Я чувства оного не скрою,
взаимность видя по глазам!»

– Как ненавижу я мерзавца!
Элфсону Кэмпбелл прошептал.
Она – моя невеста. Зал
о том весь знает. Как признаться
он смел? Помолвлены мы с ней.

Он знает это! Перед всеми
такой позор в такое время,
а свадьба – через пару дней
моя с «прекрасной» дамой сей.
Её семья – в долгах по уши!
Я их собрался уплатить!
Но, может, слово я нарушу!
[посол Элфсон]
– Она распутна, стало быть…

Звучали ноты уж финала,
скрипичный аккомпанемент.
Толпа опять рукоплескала
и Джулиана в тот момент.

Кричали «Браво» гости: «Петься
не может лучше сей куплет!
Скажите, для кого он спет?»

И приложивши руку к сердцу
Уильям молча всем кивнул
вместо поклона. Грянул гул
оваций вновь, а после – в зале
опять все гости танцевали.

А Кэмпбелл вышел тут же вон
в игорный зал и был взбешён.

Подходит Вильям к Джулиане.

– Не откажите в чести: с вами
мне танцевать, ma belle madame. 14 14 моя прекрасная мадам (фр.)
Он поклонился ей.
– Всегда мне
то лестно. Я признаюсь вам,
что восхищаться не устану
талантом вашим.
– Очень рад,
что вам моё по нраву пенье.

– Чудесный голос! Говорят,
стихи те – ваше сочиненье.
– Моё, ведь вы – мне вдохновенье!

Танцуют гости котильон.
Вот реверанс, затем поклон.

Как только смолкли звуки танца
ему сказал с усмешкой Жак:

– Посол успел мне проиграться.
[Уильям]
– А ты везуч!
[Жак]
– Да-да… И как!
[Уильям]
– Схитрил, как видимо, дружище?
[Жак]
– Да нет, тут шулерство излишне.
В «один и тридцать» и «бассет» 15 15 виды карт. игр ,
как помнишь ты, мне равных нет.
[Уильям]
– И мне пора с послом сразиться…
Игра – забавная вещица!

[Жак]

– Щедра Фортуна к нам! Идём!

Сидят за карточным столом
Элфсон и Фитцджеральд. С МакКэем
Кай Кэмпбелл шепчется:
– …Сумеем!
Клянусь: поплатится нахал.
К столу приблизиться посмей он —
при всех же будет он осмеян. —

Обрывок фразы услыхал
Уилл, вошедши.
[Кэмпбелл]
– Как вы кстати!
Мы уж закончили!

[Уильям]

– Чей счёт?
[Кэмпбелл]

– Посол опять реванш берёт.

[Уильям]

– Со мной угодно ли?

[посол Элфсон]

– К растрате
игра вас, герцог, приведёт.

[Уильям]
– Исход вы знаете, похоже?

Вокруг игорного стола
стояли дамы и вельможи.
Вниманье фраза привлекла.

[Уильям: ]
– Прошу, посол, от вас я милость:
в дальнейшем карт в рукав не класть,
а то, когда исход известен,
азарт нисколько не уместен, —
и я к игре теряю страсть.

(Но тот не жульничал на деле)
[Посол]
– Да как, МакЛелланд, вы посмели
меня в лукавстве обвинять?
Судили вы не по себе ли?