Юрий Пахомов - Трагедия в крепости Сагалло (сборник)

– Поразительно! Вы что, его знаете?

– Вместе учились в миссионерской школе, работали учениками в аптеке. Потом я поехал изучать медицину в Лондон, а он пошел служить в армию. Дослужился до лейтенанта. Попался на каких-то махинациях, бежал к гачига.

– Он из племени гачига?

– Да, сын колдуна. Дед у него был старейшиной клана. У гачига всем вершит совет старейшин. Амабага способный малый, хороший актер, знаком с основами медицины. Гачига считают его наместником бога Бакама. А он обдирает этих доверчивых людей, неплохо зарабатывает, – сбывает через перекупщиков крокодилью кожу.

– Это рассказал брат, как его…

– Нет, сам Амабага. Год назад мы случайно встретились в кафе на центральной улице в Ампале. Ни за что не подумаешь, что это колдун племени гачига. Скорее учитель или священник. Но если бы я позвал полицию, он не посмотрел бы на то, что мы одноклассники.

– Детектив какой-то. И что же дальше?

– Дальше? Я подготовил телеграмму в штаб-квартиру ВОЗ – это вы знаете, – а сам с двумя помощниками на вертолете отправился в Кабахингу. До сих пор не могу понять, как нам удалось унести ноги. Едва мы приземлились, как вертолет забросали копьями. «Хьюз-500» довольно хрупкая штука. Хорошо еще, что гачига решили нас просто прогнать. А если бы они подождали, пока мы выйдем из вертолета, я бы сейчас вряд ли беседовал с вами.

– Но ведь вы летели с гуманной целью. Почему такая агрессивность?

– У гачига есть основания не доверять нам.

– Какие?

– Два месяца назад выполнялись работы по программе борьбы с речной слепотой. С вертолетов опыляли места выплода мошек. По-видимому, передозировали. К тому же пилот, ваш знакомый Майкл Грим, надо полагать, по ошибке, опылил не только речку, но и озеро. Погибло много рыбы и крокодилов. Думаю, что Амабага использовал эту ситуацию, чтобы восстановить гачига против властей. Социальные преобразования в нашей республике, развитие здравоохранения, просвещения – смерть для авантюристов типа Амабаги. Были случаи нападения на полицейских, убили сельского врача. Судя по приемам, дело рук гачига.

Доктор Торото нахмурился.

– Похоже, на этот раз Амабага просчитался. Эпидемия разрастается. Внутри племени начались волнения. Люди перестали верить в могущество колдуна, и Амабага послал в Омо парламентера Анугу.

– Он знал, что его брат служит у вас шофером?

– Конечно. Но он доверяет Анугу. К тому же, если бы Амабага узнал об утечке информации, Анугу умер бы страшной смертью. Короче говоря, Амабага попросил помощи, но предупредил, что к гачига могут пойти врачи, которых не знают старейшины кланов. Меня и сотрудников института гачига считают злейшими врагами: по нашему указанию отравили озеро. И еще: врач должен быть белым человеком. Гачига убеждены, что болезнь распространили белые, пусть белые и лечат.

– И что вы передали Амабаге?

– Пока ничего. Я связался с президентом. В соседнем кабинете сидят два добровольца, готовых идти в очаг. Военный врач и его помощник – дрессер, оба из племени карамоджо. А врачи, практикующие в столице и Омо, отказались. Я не осуждаю их: риск велик. Теперь, когда у нас есть вакцина, к гачига пойдут эти парни: Мгунгу и Акоре. В конце концов, Амабага заинтересован, чтобы подавить эпидемию.

«А что Амабага сделает с врачами, когда эпидемический очаг будет ликвидирован? Вряд ли ему нужны свидетели», – мрачно подумал я.

– Сколько времени понадобится, чтобы добраться до деревни Кабахингу?

– Часа три-четыре.

– Придется рискнуть, Джозеф. Может быть, риск не так уж и велик. Все-таки я представляю международную организацию…

Торото внимательно посмотрел на меня.

– Покажете ооновский паспорт? Амабаге наплевать, а гачига не умеют читать. У них вообще нет письменности…

– Но вам же нужен белый врач? Тогда не будем терять время, зовите ваших парней.

Вечером доктор Торото отвез меня в гостиницу, пообещав заехать утром. Я сел в кресло и только сейчас почувствовал, что устал. Не хотелось стоять, сидеть, пить, есть, двигаться. Усталость заполнила сознание, подсознание и, похоже, восторжествовала на клеточном уровне.

Где-то я читал, что итальянские коллеги причислили к болезням и усталость, включили ее в соответствующую классификацию. Усталость относят даже к «суперболезням», порождению цивилизации. Здоровых людей вообще становится все меньше и меньше. Один ученый утверждал, что сейчас происходит «селекция наоборот». К современной жизни приспосабливаются лишь больные люди, с неуравновешенной психикой. И вообще, скоро мы докатимся до того, что одна половина населения нашей планеты будет лечить другую. Кажется, мысль принадлежит французскому клиницисту Дюссеру.