Елена Асеева - Лан-Эа, властитель небес. Том первый

Легкий рокот, тот самый, что послышался мне еще на выходе из пещеры, сейчас явственно звучал откуда-то справа, и я слегка развернув голову, увидел прямо наискосок от котловины большое судно. Черно-матовый корпус, оного чуточку блестел, особенно когда по нему ударялись капли дождя. Плоский, вытянутый аппарат был словно собран из двух сегментов, равной ширины. И если передняя его часть завершалась широкозакругленными формами, имея зазубренные бока, то задняя наблюдалась обрезанной в конце. Судно опиралось на шесть приподнятых трубчатых ножек, с платформами на концах (удивительно тонких для такой махины), и тут, словно зазубренных по краю или только покрытых густыми короткими волосками, местами образующими овальные пятна желто-рыжего цвета. В заднем сегменте аппарата созерцались, выдвинувшиеся отвесно вверх и слегка принявшие в сторону, чуть зримо вибрирующие жесткие, кожистые крылья, наблюдаемо испещренные красными трубчатыми утолщениями. И если бы Чё-Линг не говорил мне про судно, и в боку его первого сегмента не зиял раскрытый проем, ведущий внутрь, я бы подумал, что увидел огромного такого жука, точнее клопа, весьма молвить на коего он и походил.

Авитару сразу направился к судну, и спустил меня с рук уже внутри его первого сегмента, сам притом пока оставаясь снаружи. И стоило только моим ногам опереться о гладкое серебристое полотно пола, как я немедля развернулся, обозревая клопа, его и тут растянуто и широкозакругленные стены, такого же, как пол свечения. Только в отличие от праямлета, на котором мы покидали спутник Хияк, внутри судна уже сразу на трех его стенах находились прозрачные иллюминаторы. Точнее стены, вроде как от середины плавно выгнутого потолка имели ту самую полупрозрачную структуру. В центре первого сегмента клопа стояло два приземистых и точно без ножек стула (или кресла), с высокой спинкой, без подлокотников, а напротив, проходил приподнятый помост, где (как и на праямлете) перемигивались красными, синими, зелеными огнями вытянутые, круглые, квадратные клавиши, в стеклянных трубках покачивалась жидкость, вспыхивали световые пучки и дрожали тончайшие стрелки, шарики и вовсе крупинки света.

– Садитесь саиб, в кресло, – указал Чё-Линг и легонечко подтолкнул меня в спину. Потому я сразу ступил с места, и, направившись к крайнему сидению, опустился в него, сызнова утонув в его глубоких и мягких формах, точно не совсем рассчитанных на меня. И стоило мне в нем утонуть, как пригнув голову, внутрь клопа залез авитару, качнув в правой руке корзину, похожую на ту, что оставили в кудлулу. Он поставил корзину к моим ногам, лишь после того опустился в кресло, так ровно сел на пол, выставив вверх свои колени. Впрочем, кресло внезапно легонечко дернулось вверх, наблюдаемо качнувшись, и, вместе с тем приподняло над полом сидение, а вместе с ним и Чё-Линга. Посему уже в следующий миг он вновь стал надо мной возвышаться.

Легкое рокотание, идущее от стенки расположенной позади, теперь слышимо усилилось, а из боковой стены, точно из прозрачного иллюминатора выехала, сомкнув проем створка. Она хоть и наблюдалась прозрачной, лично для меня была прекрасно видима.

– Это клоп, саиб, маневренное судно людоящеров, – проронил Чё-Линг, усаживаясь удобнее в достаточно узком для него кресле, и, тем движением останавливая рост самого сидения. – Оно в короткий срок доставит нас с вами на континент Лакия. Я купил парочку таких у людоящеров, для своих нужд и все они находятся на Риньяке, у эйфоров служащих мне. Да и то, коль толковать честно, сие была не вельми честная сделка, – авитару, резко выдохнув воздух, усмехнулся. – Я так молвить обманул его величие верховного правителя людоящеров, сказав, что мне сих клопов надобно приобрести, и в том заинтересован Ананта Дэви. Лишь посему верховный правитель одобрил сделку, ибо людоящеры, одна из высокоразвитых рас, коя вельми продвинута в судостроение, одначе не больно торгует своими разработками. Благо его величие не уточняло у Ананта Дэви нашто мне сие клопы, и увертка удалась. А днесь я думаю, она вельми нас с вами выручит.

Чё-Линг подался вперед, и, протянув руку к помосту, сдержал раскрытую ладонь над красными, синими, зелеными клавишами, стеклянными трубками с жидкостью, световыми пучками, тончайшими стрелками, шариками, крупинками света, каковые разом замерли в своих световых колебаниях и ярко плеснули белый свет, да точно такой же беловатый пар, закручиваясь в виде спирали, поднимаясь вверх и дотягиваясь до кожи его руки.