Виктор Пахомов - Захват «Генерала» и Великая паровозная гонка

Я только что закончил читать своему другу написанную мною газетную статью, когда подошедший ко мне капитан Митчел – дальний родственник генерала, и командир одной из рот 2-го Огайского – полка, в котором я служил, – уселся рядом, и поинтересовался тем, что собирался сообщить в газету. Это всегда вызывало большой интерес у офицеров и солдат наших волонтерских полков, поскольку газеты являлись для наших семей главным источником новостей и, таким образом, дополняли наши личные письма. После ознакомления с моими заметками он завел разговор о войне и о ее дальнейших перспективах. А они, как мы полагали, были исключительно благоприятными. Макклеллан собирался атаковать Ричмонд, и мы ожидали, что с такими огромными силами он легко захватит столицу мятежников. Бьюэлл, сопутствовавший нам в нашем марше по Кентукки, отправился на юго-запад к Гранту. И в том, что, объединившись, они могли отбросить врага далеко вниз по Миссисипи, пусть даже не до самого Залива [17] Мексиканский залив. – Прим. перев. , оба мы были совершенно уверены. Но куда же попадем мы – лишь десять тысяч человек и отчаянно храбрый генерал, если мы и дальше будем так быстро продвигаться на юго-восток? Перед нами не было вражеских войск, но в любом случае, продолжая идти в этом направлении, на большое сражение мы могли не рассчитывать. Мы стояли между несколькими крупными армиями мятежников и при достаточном прорыве вглубь могли бы полностью разрушить их коммуникации. На этом этапе разговора Митчел стал сдержаннее, он как будто боялся проговориться. Я высказал свое собственное мнение, которое я разделял с большей частью армии, что нам бы следовало пойти в Чаттанугу, а может и Атланту, но мятежники непременно воспользуются возможностью пополнить свои силы с помощью железной дороги и дадут нам столь желаемый нами бой еще до того, как мы достигнем первого из упомянутых городов.

– Да, вполне возможно, – сказал Митчел, – но есть способ решить этот вопрос.

– Как? – с интересом спросил я, поскольку знал, что он очень умен и прекрасно информирован.

Улыбнувшись, Митчел ответил, что я узнаю об этом в «свое время».

Его поведение – гораздо больше, чем его слова, – возбудила мое любопытство. Кроме того, существовало еще кое-что, о чем я решил расспросить его при первой же возможности. За несколько дней до этого разговора несколько лучших солдат нашего полка внезапно исчезли. Четверо из них служили в той же роте, что и я, а остальные двое – в роте Митчела. Их видели во время их тайного и, по-видимому, очень конфиденциального разговора с полковыми офицерами, а потом они попросту пропали! Никто из солдат ничего не знал о том, куда они ушли. И тогда я почувствовал, что есть некая связь между недоговоренностями Митчела и исчезновением этих людей. Может быть, они получили какое-то секретное задание? Если да, я бы тоже хотел принять в нем участие. Кроме того, мое любопытство подогревало то обстоятельство, что один из пропавших был моим младшим кузеном, в чьем благополучии я был очень заинтересован.

– Митчел, – сказал я, резко повернувшись к нему, – я так понимаю, что Фрэнк Миллс и другие люди были отправлены в расположение врага с какой-то важной и опасной миссией. Я хочу, чтобы вы поподробнее рассказали мне о ней.

Как только я произнес эти слова, я понял, что был прав. Митчел немного помолчал, а потом спросил меня, от кого я узнал об этом.

– Неважно, – ответил я. – Вы можете полностью доверять мне. Расскажите мне все, что вы об этом знаете.

– Я сделаю это, – ответил он, – потому что я очень беспокоюсь о наших ребятах и хочу обсудить это с другом. Я не уверен, что мы продумали все, прежде чем отпустили их.

Поднявшись, мы прошли чуть дальше вверх по течению реки, пока не остановились в укромном месте, вдали от моста и шумных рабочих. Затем, устроившись на большом камне, я выслушал рассказ капитана Митчела. Этот наш разговор стал одним из самых важных в моей жизни. Детали его рассказа были такими странными и романтичными, что поначалу я даже внутренне не мог ему поверить.

– Вы помните м-ра Эндрюса, кентуккийца, который приезжал в наш лагерь прошлой осенью?

Сначала я хотел сказать, что нет, но через мгновение вспомнил, что видел одного красивого и хорошо одетого мужчину на одном из перекрестков Престонсберга, в горах Восточного Кентукки. Совершенно непринужденно он держал в своих руках красивую винтовку Винчестера, которую с большим восхищением рассматривал и я, и многие другие солдаты. Поэтому я ответил на вопрос Митчела утвердительно, хоть полагал, что он начинает слишком далеко от главной темы. Митчел продолжал: