Виктор Пахомов - Захват «Генерала» и Великая паровозная гонка

Рассказывая о тех событиях, свидетелем которых был он сам, автор, отказавшись от ложной деликатности, использовал местоимение «я». Так проще и правдивее, ведь в противном случае, рассказ приобрел бы привкус жеманности.

Эта книга не является дополненным переизданием той небольшой книжки, которая была опубликована ее автором во время войны. «Отвага и боль…», как и многие подобные ей опубликованные в газетах и журналах краткие заметки – это краткий рассказ о личных приключениях и не претендует на полноту. А вот «Захват «Генерала»…» – пространнее и намного солиднее, при ее написании было использовано очень много других ценных материалов, и вся эта история изложена совершенно в иной манере. Из предыдущего издания в нее не вошло ни строчки.

Когда теплым мартовским днем 1862 года автор этих строк на мгновение отвлекся от лежавшей перед ним рукописи, перед его глазами предстала очень живая, и, надо сказать, довольно занимательная сцена. Автор этих строк сидел на красивом и лесистом склоне, спускавшемся к берегу прозрачной и спокойной Стоун-Ривер в Теннесси. Не будучи в то время «в наряде», я покинул белевшие чуть выше меня по склону холма, палатки, и провел преприятнейший час в подготовке «письма с фронта» для газеты «Steubenville Herald». Время от времени я поднимал глаза, чтобы посмотреть, как идет работа в нескольких ярдах от меня, выше по течению. Большой мост, сожженный неприятелем при отступлении несколькими неделями ранее, теперь быстро восстанавливался, точнее сказать, строился заново. Руководил этой работой генерал О. М. Митчел, знаменитый астроном, в дивизии которого я тогда служил. Он – во всех отношениях, – был очень талантливым офицером и знал, как надо возводить железнодорожные мосты, а также – как и искусством наблюдения за звездами – он обладал умением превращать зеленых новобранцев в опытных ветеранов. Тем не менее, его таланты и знания не спасали его от того, чтобы иногда казаться несколько смешным. Солдат Союза не страдал от недостатка любви к своему командиру и при случае всегда посмеивался над ним. В тот момент генерал Митчел был обуреваем невероятным нетерпением – он хотел поскорей покончить с этим мостом, и, таким образом укрепив линию коммуникации, продолжать идти дальше на юг. Будучи сейчас – впервые – самостоятельным и единоличным командиром, он хотел отличиться – каким-нибудь великолепным ударом, нанесенным в самое уязвимое место противника. Поэтому, истязаемый вынужденной задержкой из-за этого уничтоженного моста, он трудился как бобр, измученный и раздраженный, заставляя своих людей работать много и очень тяжело. Наблюдая, как он, бегая то туда, то сюда, понукал бездельников и сам лично хватался за любую черную работу, кричал и ругался, но твердо зная, что нужно делать, добивался потрясающего успеха, я не мог не восхищаться этим человеком, даже в те минуты, когда всплески переполнявшего его рвения, вызывали у меня смех. Ученость Митчела, его практический опыт и гениальная изобретательность здесь пригодились как нельзя кстати, что подтверждалось быстротой растущего перед моим взором моста. Солдаты обожали своего талантливого и усердного командира, но не лишали себя своей солдатской привилегии иногда поворчать о его неуемности. Практически в любой час ночи его можно было встретить на пикетной линии, и горе тому задремавшему часовому, который не смог бы ответить на пароль или умело «отмазаться». До сих пор никаких серьезных наказаний еще не было, но некоторые из нерадивых были изрядно напуганы и постоянно утверждали, что «старина Митчел» так много времени провел в наблюдении за звездами, что теперь сам по ночам не спит, и другим не дает! И, тем не менее, дисциплина в его дивизии была на должном уровне, а потому сердечная похвала ее командиру, который умел и хвалить и упрекать, мягко, но в то же время так, чтобы этого больше никогда не повторялось.

Мое внимание привлек один крепкий и явно не желающий работать, солдат. Вскоре и Митчел заинтересовался им. Солдат притворялся, что он работает, но в действительности он ничего не делал, а потому стал большой помехой, поскольку его пример был заразительным. Скрытно и осторожно генерал подкрался к нему, а усмотрев в его руке кусок гнилой деревяшки, я понял. Что сейчас произойдет нечто. И это случилось. Генерал так огрел бездельника этой деревяшкой, что едва не свалил его с ног, но особого вреда ему не причинил. Разъяренный парень, желая дать сдачи своему обидчику, повернулся, но увидев перед собой лицо своего командира и его окрик: «А ну, за работу, ленивый негодяй!», был очень смущен. Свидетели этого происшествия получили невероятное удовольствие от выражения лица провинившегося, после чего работа закипела с двойным усердием. Но через несколько минут несколько мостовых настилов рухнули вниз. Огромные массы сколоченных вместе деревянных досок плавали рядом с тем местом, на котором они должны были находиться, а люди, с помощью веревок и блоков медленно и мучительно старались вернуть их на мост. Один из этих настилов приблизился к опоре, и разгоряченный генерал, добравшись до конца нависавшего над водой бревна, начал подбадривать работавших громкими криками: «Тяни! Еще тяни!», а они тянули веревки. Затем мимо того бревна, на котором стоял Митчел, прошло несколько солдат – они несли доски. Как только они дошли до бревна, – а с ними и тот самый лентяй, который теперь был такой же сильный, как и другие, – я не понимаю, как это было сделано, но, вероятно, благодаря резкому толчку ногой – и бревно генерала так внезапно крутнулось, что у него не было иного варианта, кроме как упасть в воду. Ваш рассказчик думал, что генерал разозлится, а может даже прикажет арестовать негодяя, но как я был удивлен, – когда у меня появилась такая возможность – увидеть, как Митчел, стоя в воде, покрывающей его ноги не более чем на два фута, и даже головы не повернувшего в сторону берега, продолжал кричать: «Тяни! О! Ну тяни же!» – и так же воодушевленно, как и раньше! Смех, конечно же, был, но солдаты очень уважали такое хладнокровие и присутствие духа. Генерал не предпринял никаких усилий, чтобы выявить виновника своего неожиданного купания, хотя он, должно быть, подозревал, что это произошло не по случайности. «Олд Старс» [16] «Олд Старс» – «Старые звезды» – шутливое армейское прозвище генерала О. М. Митчела. – Прим. перев. понимает шутку, – одобрительно заметил стоявший рядом со мной солдат.