Владимир Люков - Быть человеком. Часть 2. Петля Нестерова

– Ну что, крестничек, а носишь ли ты крестик? Ай, нет?

– Нет, не ношу, тёть Оль. – немного сконфузился Вовка.

– Крёстной зови меня, крёстной, – строго поправила она, тыча в него узловатым перстом, – А почто не носишь-то?

– Потому что никакого Бога и нет. Нам в школе сказали, что всё это выдумки и обман. Я и снял его, а то друзья засмеют.

– Грех это, ой грех. Бог-то всё видит и слышит. И всё спросит с тебя, когда время придёт.

– А вот Гагарин летал и никакого Бога там не видел.

– Бога не каждый увидит, а вот он видит всех. А ты крещёный и это уже навсегда, носишь ты крестик или нет. Когда срок твой придёт предстать перед Всевышним, на могиле всё одно крест поставят.

– Не-ет! На моей могиле звезду поставят.

– Ну-ну. Глупый ты ещё. А вот вырастешь, будешь и крестик носить, и меня не раз ещё вспомянешь.

Братья каждый день, пока была погода, бегали на речку. Они всегда располагались в одном и том же месте. Тут был небольшой, метра в два обрывчик, с которого им нравилось прыгать в воду. Купались, загорали. Вовка, не умеющий плавать, плескался у берега, перебирая по дну руками, а ногами со всей силы колотил по воде, поднимая фонтаны брызг и всю муть со дна. Валерка пытался было научить брата плавать, но у того ничего не выходило. Тогда Витька решил применить свой метод. Он ухватил Вовку подмышки и потащил на глубину. Тот, почувствовав, как дно уходит из-под ног, вопил и отчаянно сопротивлялся. В результате нахлебался воды, но плавать так и не выучился. Валерка вытащил его на берег и повздорил из-за этого с Витькой. Чуть было не передрались даже. Потом успокоились, но купаться уже расхотелось и они ушли домой. Вовка идти отказался, сославшись на то, что хочет позагорать.

Почти каждый день, практически в одно и то же время, сюда приходил и располагался недалеко от них взрослый уже парень, видимо студент. Братья так и прозвали его студентом, потому что он всегда приходил с книжкой и тетрадкой, в которой периодически что-то записывал. Позанимавшись, он вставал и с разгона нырял с обрыва в воду, долго, как мог, плыл под водой и, вынырнув где-то далеко, продолжал быстро плыть в том же направлении, применяя то один, то другой стиль плавания. Чувствовалось, что делал он это с удовольствием и очень профессионально. Где-то там вылезал на берег и бегом бежал обратно по протоптанной вдоль речки стёжке. Добежав до места, становился на голову и стоял так довольно долго, обсыхая. Вот и в этот раз он был на своём месте и стал невольным свидетелем возникшего между братьями конфликта.

Когда Вовка остался один, студент подошёл к нему и приветливо спросил:

– А хочешь, я научу тебя плавать? – Вовка, ещё не пришедший в себя после предыдущих уроков, стал было отнекиваться, но студент был настойчив. – Не бойся, ты всё будешь делать сам, я просто подскажу что надо делать и чуть подстрахую. Вот увидишь, уже сегодня ты будешь плавать самостоятельно.

Он говорил так убедительно и уверенно, что Вовка согласился, доверившись ему. Когда они вошли в воду по пояс, студент объяснил ему, что и как нужно делать. Главное, нужно было лечь на воду и полностью вытянуться, расслабив все мышцы и перебирать руками и ногами, как это делают собаки. Вовка делал всё, как говорил студент. Тот лишь одной рукой слегка поддерживал его на плаву. Убедившись, что Вовка всё делает правильно, он сказал ему, чтобы пробовал теперь самостоятельно плыть вдоль берега. Вовка попробовал и у него стало получаться. Сначала метра два проплыл, потом пять, потом сколько хватило сил. И пусть он пока делал это неуклюже, но зато по-настоящему, не касаясь дна ни руками, ни ногами.

– Поплаваешь таким образом вдоль берега, – сказал в заключение своего урока студент, – а когда почувствуешь себя уверенно, можешь пробовать отплывать немного от берега на глубину и возвращаться. Со временем у тебя будет получаться лучше и лучше, и ты сам будешь определять свои дальнейшие действия. Давай дерзай, а мне пора уходить. – Вовка поблагодарил своего учителя и, счастливый, продолжил закреплять полученный результат. Вернувшись домой, решил ничего никому не рассказывать, а завтра удивить братьев.

Бабушка Устинья, как обычно, хлопотала по хозяйству. Пройдя через сени во двор, он увидел, что дедушка повыгребал из всех катухов навоз и сложил его рядом с гумном, на котором высился заготовленный омёт соломы. Братья крутились тут же. Валерка по приставной лестнице взобрался на самый верх и сбрасывал сколько надо вниз, нанизывая солому на вилы, а Витька распределял её равномерно по всей куче. Дед тем временем сходил за лошадью и, взгромоздившись на неё верхом, замесил навоз, перемешивая его с соломой, которую Валерка подбрасывал то и дело под копыта, а Витка поливал водой. После чего бабушка начала, используя специальные деревянные приспособления, формовать кизяки. Подоспевшие сёстры проворно помогали ей в этом, словно куличики из песка лепили. Кизяков становилось всё больше и больше, а навозная куча таяла на глазах. А дальше уже и Вовка подключился, помогая переворачивать подсохшие на солнце брикетики. Последний этап был самый интересный. Для окончательной просушки из кизяков строили круглые пирамиды, в рост человека и пустые внутри.