Игорь Филиппов - Маленький искатель приключений. Повесть о послевоенном детстве

Наживляем червей и закидываем удочки в воду. Никаких катушек у нас в ту пору не было, поэтому забросы получаются недалёкими, но нам и этого вполне хватает. Почти сразу рыбы видят наших червячков и начинают ими лакомиться. Поплавки одновременно дёргает и притапливает. Мы знаем, что надо подсекать, и подсекаем. Сашка выдёргивает из воды большого пескаря, а я – маленького окуня. Мы вскакиваем, начинаем хватать рыб и сильно запутываемся лесками. Рекс тоже мечется по причалу и, хватая рыб, запутывает наши лески ещё больше. Когда мы, наконец, рыб отцепляем и как следует нарадываемся на них, то долго распутываемся. И решаем разойтись подальше друг от друга, чтобы больше не запутываться.

Золотой лещ.Сашка находит место между большими камнями и забрасывает удочку в сторону берега, а я ухожу по причалу в озеро и закидываю туда, где поглубже. Сашка все время что-то подсекает и вытаскивает, и громко орёт при этом. А у меня долго ничего не клюет. Мне становится обидно, и я размышляю, не вернуться ли мне к Сашке. Но и возвратиться ни с чем тоже обидно. Так я и сижу, не зная, что делать.

Вдруг мой длинный поплавок, сделанный из гусиного пера, трясется и ложится на воду. Подумав, что крючок зацепился за подводную траву – такое уже было – я сильно дёргаю. Но никакого зацепа нет; крючок с остатками червяка свободно вылетает из воды и падает вместе с грузилом, поплавком и леской за моей спиной, чуть не угодив при этом в Рекса. Тогда я понимаю, что червяка хватала какая-то рыба. И наживляю самого крупного и самого красного червя. Почти сразу же поплавок снова ложится на воду. Я жду. Полежав немного, поплавок выпрямляется и чуть притапливается, а затем кто-то как потащит его в сторону! В этот момент я и подсекаю. Отец потом, слушая мой сбивчивый рассказ, говорит, что я случайно выбираю самый лучший момент для подсечки.

На крючке ощущается очень большая рыба. Она сильно сопротивляется, и мне никак не удаётся приподнять её на поверхность. Но я продолжаю тянуть что было сил, и вдруг рыбина легко выходит наверх и ложится на бок. Это огромный лещ. Его блестящая чешуя отливает золотом. Крепко сжав удилище в руках, я волоку рыбину вдоль причала к месту, где легче вытянуть её на сушу. Лещ спокойно волочится следом за мной. И дышит большим ртом. Когда я выволакиваю леща на берег, то снова, по счастливой случайности, тонкая леска, не рассчитанная на такую рыбину, не обрывается. Лещ, вытащенный на причал, понимает, что пришел конец, и начинает биться. Мне приходится накрыть его своим телом и долго удерживать, как герой одного военного фильма, когда он накрыл своим телом брошенную фашистом гранату, а она не разорвалась. Пока я лежу на леще, Рекс бегает вокруг и воет. А потом громко лает. Сашка слышит лай, думает, что я упал в воду, бросает удочку и прибегает. Увидев, как я лежу на большом леще, Сашка сразу бахается на меня, сверху, а я тогда ему начинаю орать снизу, что лещ уже заснул. На самом же деле я боюсь, что мы раздавим леща, и он будет таким же плоским, как та плотва между кирпичей, и что мне нечего будет показать отцу. Когда мы раскатываемся в разные стороны, то видим, что затихший лещ и вправду заснул.

Потом мы с Сашкой и Рексом садимся и начинаем с удовольствием рассматривать пойманного леща. Его широкая спина почти чёрного цвета, с каким-то сероватым налетом. Крупная чешуя по бокам тускло золотится. Раскрытый рот рыбины вытянут трубочкой. Огромный хвост больше моих раскрытых и составленных вместе ладоней.

Сашка берёт мою удочку и банку с червями, а я с трудом поднимаю леща, и мы бредём к месту, где рыбачил Сашка. Там мы слегка отдыхаем, а Сашка хвастается своим уловом. У него восемь пескарей, три плотвы и большой окунь. Но когда он кладет своего большого окуня рядом с моим лещом, то мы видим, что его окунь становится вдруг маленьким. В это время к нам подходит шофёр, который начал беспокоиться. Увидев наш улов, он сильно удивляется и хвалит. Особенно он удивляется лещу. И мы знакомимся. Шофёра зовут дядя Миша. Когда дядя Миша протягивает руку, чтобы поднять рыбину и помочь нам её нести, то Рекс рычит и щёлкает на дядю Мишу зубами. Потому, что Рекс уже начал охранять нашу добычу.

Когда почти совсем темнеет, слышится плеск вёсел, разговоры и смех возвращающихся рыбаков. Тёмный силуэт лодки с трудом просматривается на фоне чуть светлеющей воды. Рыбаки поймали очень много рыбы: подлещиков, плотвы и густеры. Особенно много крупных окуней, потому что рыбаки ловили, «стоя на каменной банке». Так сообщает отец. И мы с Сашкой сразу представляем, что где-то в заливе находится большая каменная банка, брошенная каким-то великаном, и как рыбаки с трудом залезают на неё, и как, стоя и балансируя на краях этой банки, ловят рыбу. Но тут отец терпеливо объясняет, что «банкой» называется подводная мель, и что «стоять на банке» – это значит бросить там якорь.