Сергей Ермаков - Чужие игрушки. Часть 3

В этот вечер Николай поразил бармена своим выбором. Он заказал чай. Бармен прекрасно помнивший, что Николай предпочитает коньяки другим напиткам, стал его переспрашивать. Но, Николай подтвердил свой выбор, на английском, немецком и французском языке. Сомнение в правильности его действий было написано на лице бармена, когда он подал Николаю поднос с чайником и чашкой. Он натянуто улыбнулся, когда Николай его поблагодарил и наполнил чашку чаем. Он стал с недоверием наблюдать, как Николай с удовольствием пьет чай, явно не понимая произошедших в Николае перемен. Это он выразил в короткой русской фразе:

– Почему сегодня чай? Мани проблем? Денъег нэту?

Бармен сделал характерный жест пальцами. Николай его успокоил и продемонстрировал ему купюры. Бармен поднял в удивлении брови и спросил по-русски:

– Тогда почему?

Николай чуть не рассмеялся:

– Дуг мой, ты думаешь, что русские изо дня в день пьют водку? Нет. Русские пьют то, что им по душе. Жарко, пьют квас.

Бармен непонимающе опустил брови:

– Что есть такое квас?

– Ну, как тебе объяснить.

Николай, в поисках ответа, защелкал пальцами и увидел банку пепси-колы и указал на нее пальцами:

– Вот, пепси-кола. Так вот пепси-кола против кваса просто ерунда.

Бармен недоуменно повторил:

– Ерунда? Что есть ерунда?

Николай попытался объяснить:

– Нафинг, нонсенс.

Николай улыбнулся, на него нахлынули воспоминания:

– Квас у нас продают в бочках. В России из него окрошку делают.

Бармен недоверчиво смотрел на Хромова:

– Окрошка? Что есть окрошка?

Николай с мечтательным выражением на лице пытался как мог, объяснить. Закончил он свои объяснения словами:

– Ну ты понял?

Бармен озадаченно покачал головой. А, Николай продолжил:

Сегодня мне по душе чай.

– Что есть – мне по душе?

Николай наморщил лоб:

– Ми густа.

Бармен удивленно поднял брови:

– А-а-а.

Николай добавил:

– Тем более, что алкогольные напитки, которые я повезу друзьям, я уже выбрал. Так что выбор сделан, пить можно меньше. Знаешь, а у нас чай пьют из самоваров. Вернее, раньше пили. У нас дома тоже был самовар, мы его на шишках грели.

Бармен радостно закивал головой:

– Самовар. Йес, йес. Я видел в журнале. Русские из самовара водку пьют.

Николай чуть не подавился от смеха:

– Водку? Ха-ха-ха. Нет дружище, из самоваров пьют чай.

Бармен снова сделал удивленное лицо.

В это время и появилась дама в манто с представительным кавалером. Они шли к лестнице, спускавшейся в танцзал. Николай видел только их спины. Они уже были шагах десяти от стойки бара, когда Николай почувствовал толчок в груди и неожиданно для самого себя крикнул:

– Клара!

Он вскочил со своего места и направился к паре. Первым отреагировал спутник дамы. Он обернулся, посмотрел на Николая, что-то шепнул на ухо своей спутнице и преградил путь Николаю. Дама по-царски независимо, не оборачиваясь продолжила движение. Николай еще раз выкрикнул:

– Клара!

Дама не обернулась, а ее кавалер обратился к Николаю на английском:

– Что вы хотите от моей жены.

Николай хмыкнул и продолжил по-русски:

– Ее, ведь, зовут Клара?

Спутник женщины продолжил по-английски:

– Не понимаю.

Николай вышел из себя:

– Не понимаешь? Дипломат хренов, быстро же ты русский забыл. Хорошо.

Дальше Николай тоже перешел на английский:

– Вашу жену зовут Клара?

Музыка остановилась и весь танцзал смотрел снизу вверх на Николая и его визави. Смотрела на них и женщина, внимание которой пытался привлечь Николай.

– Какое вам дело, как зовут мою жену? Кто вы такой? Что вы себе позволяете?

Николаю было достаточно одного взгляда на женщину, чтобы понять, что он непростительно ошибся. Возбуждение покидало его, как вода разбитую чашку. Он смущенно забормотал по-английски:

– Простите. Простите пожалуйста. Я обознался.

Николай медленно стал пятиться назад к бару. Но, ответное возбуждение уже овладело его соперником. Он сделал ложный вывод, приняв отступление Николая за проявление слабости. Как овечка почувствовавшая свое преимущество в столкновении с волком, начинает бодать его неокрепшими рожками, так и противник Николая перешел в наступление. Он схватил Николая за локоть:

– Этого недостаточно. Тебе придется публично извиниться передо мной и моей женой. Сумел публично нагрубить, имей смелость публично в этом признаться и извиниться.

Николай смущенно залепетал:

– Да, конечно. Вы правы. Спасибо что даете мне шанс загладить свою вину. Только отпустите, я сам пойду.