Екатерина Бердичева - Художник

Но у Берната все же был выработанный годами иммунитет. Поэтому он быстро очнулся и, сведя брови домиком, гавкнул:

– Оденься, паразит! Не порть мне охрану!

Иржи встал, и, игнорируя произнесенные слова, медленно, демонстрируя окружающим прекрасно вылепленное тело, потянулся к халату. Суровые мускулистые мужики, будучи глубоко и счастливо женатыми, невольно проглотили слюну.

Запахнувшись и подпоясавшись, он взял бутылку с водой, выпил из горлышка половину и, вытирая губы изящной кистью руки, поинтересовался:

– И что я опять натворил?

Бернат вздохнул:

– Вот скажи мне, как у тебя хватает времени писать картины, причем, превосходные, и всех баб в городе перетрахать?

– Врут. – Беспечно сказал Иржи. – Мне одна актрисулька как-то сказала, что они сами установили очередь к моему телу. Причем, некоторые из них, не в силах терпеть, перекупают места поближе. Но, честное слово, Бернат, они развлекаются самостоятельно, – он махнул рукой в сторону гостиной, а я в-основном, пишу картины. Потом, утомленный, ложусь спать, а утром, вытягивая руку, чувствую под ней очаровательную головку какой-нибудь… леди.

– И ты мне снова будешь врать, что ни с кем у тебя ничего не было?!

– Ну почему сразу ни с кем… Было. – Иржи опустил длинные ресницы. – Я – не святой. Иногда хочется. Но, пойми, я давно и взаимно женат на Музе. И только она, моя единственная Любовь…

– Достаточно. – Утомленно произнес Бернат. – Сегодня ко мне приходил крестный отец всех уважаемых людей господин Нодь. Скажи, его-то жена тебе зачем понадобилась? Хочешь лишиться того, что ниже пояса? Он может поспособствовать.

– Грубо и глупо. – Иржи поднял глаза на брата. – Это какие-то местные интриги против тебя. Я его жену даже не знаю.

– О, Господи! – Бернат поднял глаза к потолку. – Почему ты этому бестолковцу отвалил немеряно красоты, но вложил так мало ума?

Господин Измирский – старший встал, прошел в кухню и принес оттуда недавно созданный портрет:

– Взгляни на это.

Иржи нехотя мазнул взглядом по своему полотну.

– Это? Ребекка – грешница. Понимаешь, есть в Писаниях такой сюжет, когда Ребекка, не будучи просветленной, а всего лишь маленькой блудницей, торговала собой у Еликкского Храма. И когда мимо проходил Учитель с учениками…

– Я читал Писания! Это, – Бернат ткнул пальцем в лицо блудницы, – кто?

– Натурщица. – Пожал плечами младшенький, причем шелковый халат легко соскользнул с одной стороны, обнажая грудь и предплечье. Взгляды охранников тихо свалились в небрежный вырез.

– Как ее зовут? – Продолжил рычать старший.

– Не знаю. Я утром встал. Подошел к окну. Смотрю, идет миленькая девушка. Знаешь, как раз во сне мне пришла идея этой картины, про Ребекку. А девушка овалом лица, разрезом восточных глаз так подходила для модели, что я выбежал и попросил ее позировать. Она согласилась.

– Просто позировать? В глаза мне смотри, бабник!

Иржи, исполненными печали и укоризны глазами, посмотрел на брата.

– Может, она принимает желаемое за действительность? – Улыбнулся младший. – Знаешь, ко мне много разных чудных персонажей приходит!

Бернат, словно впервые сюда попав, обернулся.

– Действительно. Пора заканчивать с этим бардаком! Я тебя женю!

– Нет! – В ужасе округлил глаза Иржи.

– Да! – Бернат изобразил улыбку людоеда-гурмана. – Имею право. Как старший в семье. А прежде чем я подберу тебе достойную невесту, ты уедешь из столицы. Хватит мозолить глаза запуганным мужьям, переплачивающим за охрану и слежку. Ты в курсе, что твоими похождениями кормится частная сыскная фирма и охранное агентство?

– Вот как? – Темные волосы изящной волной заструились по обнаженной руке. По закаленным телам охранников пробежала непонятная дрожь.

– Все, братец. Собирай свои кисти-краски и холсты. Прямо сейчас мы едем в Озерный Край. Там открылся шикарный отель. Поживешь пока там.

– Но, насколько мне известно, это совсем недалеко от столицы?

– Недалеко. Только без пропуска твои друзья и подруги до тебя не доберутся. А охрана отеля предупреждена и будет отсеивать подозрительный элемент еще на подходе.

– Может, тебе проще посадить меня в тюрьму?

Старший метнул на младшего грустный взгляд:

– Ни за что. Заключенных перепортишь. Выйдешь, а администрация будет хвататься за волосы и думать, что с этим голубым борделем делать!

– Ну, братец, твои доносчики, как всегда, лукавят! – Иржи надул губы и, оглядев себя, поправил халат. – И скажи на милость, чем же тогда, не видя людей, я буду вдохновляться?