Мария Фомальгаут - Ключи от ландышей

Они уходят туда, где за воротами пробивается свет.

Меняю маску.

Снова подхожу к воротам.

– Разрешите… войти.

Он снова откашливается:

– Понимаете, сюда просто так не входят…

– А разрешение нужно?

– Да нет, какая-то история нужна…

– Ну, давайте историю, как я по городам езжу…

– Просто ездите?

– Ну, не просто… я ищу себя.

– Ну, поиски себя, это банально как-то…

– Да нет, буквально… Я потерял самого себя, и теперь езжу по городам, самого себя догоняю. Вот так приеду в какой-нибудь город, спрашиваю – а вы меня видели? А мне говорят, а был такой неделю назад, в Париж уехал, или там в Венецию… И я бросаюсь туда…

– Интересно, интересно…

Высматриваю лица в толпе, так, двух человек проведу, героя и второго героя, и еще штук десять прохожих, и еще штук пять городов… Надо бы еще кого-нибудь сюда…

Хозяин смотрит на меня недоверчиво, думает, пристрелить меня сразу же, или еще подождать. Наконец, долго и тщательно закрывает двери, ставни на окнах, чиркает спичкой, долго не может разжечь свет, пока я осторожно не намекаю, что так он сожжет электрический провод и лампу. Хозяин хлопает себя по лбу, щелкает выключателем, при этом все еще держит двумя пальцами спичку, языки пламени лижут его руку, он завывает, протяжно, жалобно…

…все еще думает, убить меня на всякий случай, или как…

Наконец, выдыхает:

– Вы… принесли?

– Принес.

– Показывайте.

Хочу сказать – э нет, сначала вы, – не говорю, понимаю, что права качать не получится.

Вытаскиваю из-за пазухи драгоценный сверток, бережно разворачиваю, смотрю на хозяина, думаю, а ведь еще можно перекусить ему горло…

– Вот…

Он смотрит, он придирчиво сравнивает, он нехотя кивает.

– Гхм… да… такой у меня еще нет…

Я жду. Я знаю, тут, главное, не торопить события, не подгонять, пусть он сам…

Томительная пауза.

И вот, наконец…

Он выкладывает на стол дубликаты. Перебираю, выискиваю то, чего у меня еще нет, нахожу три, целых три, вот черт, а у меня только одна, значит, и взять могу только одну…

Одну…

…нехотя выбираю.

Говорю, как можно спокойнее, стараюсь унять дрожь в голосе:

– Пожалуй… возьму у вас эту…

Он смеется:

– Э, даже не пытайтесь скрыть волнение… знаю, вы сейчас как на иголках, знаю это состояние… когда видишь новый экземпляр…

Киваю.

Чувствую, что краснею.

Мне все равно, мне уже нечего скрывать.

– Вы позволите? – хочу бережно завернуть невиданное сокровище.

– Да, конечно… А я вижу, вы знаете в них толк…

– Еще бы… – смотрю на книгу, еще не верю, что она моя.

– А то видите ли… бывают такие, которые книги без счету хватают, хвастаются… а толку-то в книжках и не знают, у них там сплошь книжки одинаковые стоят, они и не задумываются… А вы-то, я вижу, знаете толк…

Киваю:

– Ну, как-никак двести лет стажа.

– О-о, уважаю, уважаю… у меня, правда, пятьсот, но вы тоже ничего… – вздрагивает, уши торчком, шерсть дыбом, – слушайте… а вы не Симплекс случайно?

– Сим… не имею чести быть знакомым с этим…

– …вот и прекрасно. Но вы точно не от него, нет?

– Да нет, что вы…

– Вот это главное… А то знаете, я побоялся, вдруг от Симплекса…

– Нет-нет, я… я сам… я…

– Вот это хорошо, главное, чтобы не Симплекс…

Вежливо киваю:

– …да, конкуренция среди коллекционеров…

– Что вы, что вы, никакой он не коллекционер! Это же… Это же чистой воды шарлатан!

– А что он…

– Да вы даже представить не можете, что он вытворяет с книгами!

– Ч-что… он…

– …он их ломает! Ломает!

– Да вы что… немыслимо!

– Не то слово – немыслимо! Я сам видел, он на моих глазах взял книгу и… и отломал верхний слой, так, что он держался на одной тонкой грани! А потом второй слой! И третий!

– К стыду своему признаюсь… однажды книга выскользнула у меня из рук, и…

– …распалась на две половинки, соединенные тончайшей гранью?

– Да.

– Понимаю, понимаю, друг мой, со мной тоже такое бывало, я чуть не умер от страха… к счастью, это не смертельно, книгу после этого легко починить…

– …но до чего же я был напуган…

– О, понимаю, понимаю, в такие минуты сердце останавливается… А он… а он, вы представляете, он ломает книгу слой за слоем, он подолгу смотрит в эти слои…

– …безумец.

– Что безумец – маньяк, ему нравится смотреть на растерзанные книги! Нравится!