Вальдемар Крюгер - За Рифейскими горами

– Что с тобой деда?

– Ан ничего внучек. Так что-то. Стар я стал, немощен.

Словно спохватившись, чего это я лешак старый тут трындычу, Захар поменял тему разговора.

– Пойдем-ка ужинать, да спать. А завтра, коли погода ясная будет, сходим мы с тобой в лес. Сараны накопаем, покуда она совсем не отошла.

На том старый и малый и сошлись.

На следующее утро сначала захмарило [61] Сиб. захмарило – затянуло тучами . Захар Ашпуров спозаранку поглядывал на хмурившееся небо, пытаясь определить погоду. Неужели я вчера ошибся? Захар определял само собой разумеется погоду на предстоящий день не по корове, идущей впереди деревенского стада. То мальцы пусть балуются. Вчерашний закат предвещал ему, старому камасинцу, хорошую погоду на завтра. В недоумении чесал дед Захар облысевшую голову, пытаясь разобраться в заплутавших мыслях, где же он сделал просчет. Вроде бы все крестьянские приметы сходятся. Но ладно, утешил он себя, бывает, и на старуху проруха. На том и закончил он утренние думки. Пойдем щти хлебать, решил целомудренно он.

Но Захару не стоило себя корить, и паче того, посыпать свою старческую голову пеплом. К полудню солнце разогнало тучки и осветило щедрыми лучами сибирскую деревушку Чаловку с ее неспокойными обитателями.

Матюша с самого утра не отходил от деда. А как же иначе! Ведь еще вчера договорились они идти вместе в лес. А с дедушкой там так интересно! Он каждый раз рассказывает про калмажи, показывает мне разные травки и цветочки. У тяти никогда нет времени на это. А вот у дедушки, всегда!

Родители Матюши и этим днем не имели времени заняться воспитанием своего чада. Летний день в Сибири действительно год кормит. Тут не до сентиментальностей. С раннего утра уехали они на покос на Ашпуровский остров, оставив Матюшу дома. Мал еще. У него вся жизнь еще впереди. Успеет и он наработаться.

Нелегка крестьянская доля. Работа от зари до зари. Только пока мал, и когда уже немощен, как Захар, поменьше забот, а так нет никого продыху сельскому труженику.

Захар, вставший с первыми петухами, времени зря не терял. Уйдя в сарайку возле бани, он выколол из сосновой чурки две дощечки и выстрогал из них, но чем же еще больше, камасинским ножом разумеется, две маленькие, продолговатые лопатки. Стряхнув с широких штанов, пошитых Марьей из домотканой материи, прилипшие сосновые стружки, провел рукой по одной из лопаток. Свежая смола прилипала к бугоркам мозолей на его руке. Захар поднес руку к изборожденному морщинами лицу и втянул полной грудью ароматный, смолистый запах. Чудесно пахнет! Ой, хорошо-то как! Словно в сосновый бор пришел.

Вспомнив кстати о сосновом боре, Захар подумал про себя, что вскорости поди и маслята пойдут. Не прозевать бы.

Любил Захар последнее время тихую охоту. Хорошо в лесу, покойно. Никто не нарушает твои мысли, никто в душу не лезет. Каждый раз бывая в лесу, грезил Захар о своей ненаглядной Пелагеюшке, царство ей небесное. Не дожила, не дожила она до наших внуков, тяжко вздыхая, думал Захар. Сколько ночей бессонных провел он, орошая скупыми мужскими слезами подушку в изголовье постели, не счесть. Была Пелагеюшка его единственной любовью, ею и останется.

Приходили к нему вдовые деревенские бабы, намеки недвусмысленные делая. Нет. Не будет у меня другой жены, решил, как отрезал Захар Ашпуров. А слово у Захара всегда было крепкое. Настоящий мужик он Захар Ашпуров, правдишний.

К полудню выяснило окончательно. Захар прислонил ладошку ко лбу и посмотрел наверх, в сторону «солнечных часов» деревушки Чаловки. Гора Кияшка и стоящее над ней солнце звали к обеду. Матюша стоявший около деда, сделал тоже самое, как это зачастую делают дети, подражая взрослым. Он поглядел вверх, но кроме слепящего глаза солнца и плешивой макушки Кияшки ничего не увидел. Пожав плечами мальчик спросил.

– Деда, а ты что там увидел?

Захар усмехнулся в ответ, посмотрел еще раз и сказал.

– Кияшка говорит нам с тобой, что обедать пора. Покушаем, и в лес пойдем, как вчера договаривались. Лады?

Матюша закивал головой, все еще недоверчиво поглядывая в сторону Кияшки. И как она с дедушкой разговаривает интересно?

Сегодня обед у Ашпуровых выпал по-спартански. Картошка в мундирах. Иван с Марьей спозаранку уехали на покос, решив сегодня оставить Гнедка пастись на берегу Агула. Спутаем, далеко не уйдет поди. За повара остался Захар. По душевной простоте, варя корм поросятам, он решил с ними, так сказать, поделиться. Свиней в Чаловке крестьяне кормили вареным картофелем, подмешивая туда летом рубленную траву, зимой отходы от провеянного зерна – полову и битые зернышки. Вот и сегодня положа, в объемистый чугунный котел в бане несколько ведер мытой картошки, Захар почесав репу, произнес.