Лилия Подгайская - Черный ангел смерти

– Ты не понимаешь, Яронька моя, – качал отец вконец поседевшей головой, – как страшна доля девушек, попавших в плен к этим нелюдям. И дай тебе Боже никогда этого не узнать. А ещё ты должна сберечь Петрика. Он слишком мал, чтобы драться с врагом, хоть и очень шустрый. Мальчик должен жить, должен продлить наш род на земле. Не рви мне душу, доченька, уходи, чтобы мне было спокойно. А мы будем делать то, что должны. Может, даст Бог, и устоим.

Он поцеловал дочь и младшего сына, перекрестил их и отправил от себя. Ещё и в провожатые им дал могучего воина Вовчака, сурового и неумолимого, но сильного, находчивого и смелого. Ему он верил безоговорочно, ему мог доверить своих детей.

И вот стоит девушка на крутом уступе над Росью и до боли в глазах всматривается вдаль, откуда могут появиться враги. А, может, не появятся? Может, пройдут стороной? Но нет, не сложилось, как хотелось. Под вечер следующего дня чёрное облако поднялось нал землёй – это накатывала на её родной дом страшная волна монгольской рати. Бесчисленное количество всадников наступало, как саранча, покрывая собой всё пространство вокруг.

– Вовчак, – отчаянно закричала девушка, – иди сюда скорей, посмотри, что творится.

Вовчак прибежал сразу же, вместе с ним Петрик. И со страшной болью в душе наблюдали они, как чужие воины неумолимо приближаются, сразу же окружают их родную крепость, берут её в осаду и разбивают вокруг свой лагерь. Смотрели долго, пока ночь не укрыла всё своим тёмным покрывалом, и видеть можно было только мерцающие огни вражеских костров. И было их так много, как звёзд на небе.

Всю ночь не могли заснуть ни Ярка, ни Вовчак. Только Петрик вздрагивал во сне и чуть не плакал временами. Ярка прижимала его к себе, и мальчик затихал, но ненадолго. То, что он увидел вечером, не отпускало ребёнка даже во сне.

Утром, как только развиднелось, они все вместе бросились на уступ, с которого хорошо могли видеть всё, что делается на другом берегу. А творилось там страшное. Монголы уже поднялись и начали подготовку к штурму крепости. Тащили к ней вязанки хвороста, чтобы забросать ров, большие лестницы, чтобы взбираться на стены, сгоняли туда пленников, которые первыми должны были двинуться под стрелы защитников. В крепости тоже кипела работа. Стягивались камни на стены, разжигались костры под огромными казанами с водой и смолой, воины выстраивались над защитными валами, готовясь отбивать атаки врага.

И вот началось. Только-только взошло солнце, как монголы с громкими криками кинулись к крепости. Впереди себя они гнали пленных, подгоняя их батогами и копьями. Защитники стреляли над головами несчастных безоружных людей, стараясь достать до монголов, но те были хорошо защищены щитами и толстыми кожаными одеждами с нашитыми на них металлическими накладками. А пленные падали, и по их телам шли новые волны нападающих. А потом зазвенели стрелы с вражеской стороны – это вступили в битву монгольские лучники. Их луки были более мощными, и стрелы летели дальше. Стали падать защитники на стенах, но оставшиеся в живых держались стойко. Плохо стало, когда в крепость полетели горящие стрелы и горшки с зажигательной смесью. Загорелись крытые камышом крыши многих домов. Чёрный дым пополз по крепости, выедая глаза и мешая дышать. И тут монголы кинулись на штурм. Они лезли на стены со всех сторон, но их скидывали, поливали кипятком и горячей смолой, отталкивали тяжёлые лестницы. Так продолжалось весь день. Потом монголы отступили.

Смотреть на это было жутко. Сердце Ярки стонало, будто раненое. А как же они там, в крепости, все – отец, братья, Василь. Удержатся ли завтра? Останутся ли живыми? Девушка бросила взгляд на Вовчака, но в его глазах увидела лишь безнадёжность. И поняла – крепость обречена.

Новый день не принёс облегчения, наоборот, стало ещё хуже. За ночь у монголов откуда-то взялся стенобитный таран. Они подтянули его под защитой щитов, укрытых сверху ещё и мокрыми шкурами, под самые ворота и начали в них бить. Ворота затрещали, с валов стала осыпаться земля. А таран всё бил и бил. Вскоре ворота упали. Монголы огромной волной ворвались в крепость, и началась дикая бойня. Но силы были неравны. Защитники отступали к площади, где творилось что-то неимоверное.

Всё закончилось ещё до того, как наступил вечер второго дня осады. Крепость пала. Монголы быстро покидали опустошённое городище, тянули за собой небогатую поживу. В крепости же догорали последние дома, чёрный дым курился над местом, где ещё так недавно кипела жизнь. Смотреть на это было больно и очень страшно. Ярка выплакала, казалось, все слёзы, но они всё лились и лились, забирая у девушки последние силы. Петрик смотре на это страшное зрелище сухими глазами, но в них загорелись такие же ярые огоньки ненависти, что грозно пылали в глазах Вовчака. За два дня мальчик, казалось, превратился во взрослого мужчину. Вовчак положил ему руку на плечо.