Имран Магеррамов - 10 лет спустя

– Уже что-то.

– Вот, возьмите. Латте, как Вы и любите. Думаю, пока Вы пьете его, я могу Вам кое-что разъяснить.

– Сделайте усилие, пожалуйста.

– Я изучил Ваше досье. Знаете, Ваш стиль подачи информации, Ваше стремление к правде для спасения человечества – это как раз те качества, которые нам нужны.

– Прошу прощения, Вы вербуете меня в свою банду мальчиков по вызову?

– Да, вербую.

– Это будет…

– Дорого стоить, я знаю. Мы готовы платить Вам втрое больше, чем Вы получаете на должности спецкора на своем канале.

– Знаете, журналисты – представители второй древнейшей, но у всех есть принципы. Я не продаюсь.

– Странно, но я вижу, что Вы задумались.

– Что еще Вы видите?

– Я вижу, что Вам еще нет 40. У Вас нет детей и не может их быть после неудачного аборта, сделанного в молодости. Вижу, что у Вашего оператора были проблемы с наркотиками. Вы подобрали его на улице и сделали из него человека, отучили курить травку и колоться, помогли ему с работой и семьей, но сами при этом несчастны. Я знаю, чего вы хотите. Вы хотите опубликовать мемуары о своих злоключениях во время семидневного вторжения, но боитесь цензуры и боитесь, что все это слишком свежо в памяти людей. Вы думали так 10 лет назад и думаете так до сих пор.

– Откуда вы знаете о мемуарах?

– Мне положено все знать. Я даже знаю код от сейфа в Вашем офисе, где лежат рукописи. Знаю героев всего этого действа. Знаю всю Вашу историю – от магазина до подводной лодки. Я даже знаю, что их настоящий автор не Вы, а тот парень, что был совладельцем магазина. Он отдал Вам рукописи, когда Вас высадили из вертолета при эвакуации с плавучей базы в места временного размещения беженцев. Вы захотели издать это произведение под псевдонимом, чтобы не приписывать себе чужой труд.

– Вы следили за мной? Или это все написано в моем досье? Папка не такая уж и толстая. Откуда Вам все это известно?

– Я знаю о Вас все, милая девушка. Все от Вашего рождения до Наски. Все. Нам нужны такие, как Вы. Аполитичные, не верующие, критично мыслящие, борцы за правду. Я хочу, чтобы Вы стали работать на нас.

– Но что я должна делать? Мое оружие – это ручка и камера, я больше ничего не умею. Да, и Ваша подкованность, Ваша технологическая база, все это создает впечатление, что простой смертный вроде меня Вам ни к чему.

– Вы ошибаетесь. Нам нужны именно простые смертные. Для работы на земле. Оперативников не хватает как воздуха.

– Но я не солдат. Я не смогу воевать, если это будет нужно.

– О войне сейчас речи не идет. Нам хватило того, что торусы сделали с Землей. Мы не лезем на рожон. Ваша работа будет заключаться в поиске информации. Вы также будете ездить по миру, общаться с людьми, собирать сведения. Также с помощью ручки и камеры, как Вы выразились. Оператор и фургон с оборудованием останутся при Вас, только Вам придется покинуть канал. Я надеюсь, Вы не сильно к нему привязаны?

– Нет, но то, что Вы предлагаете, может быть опасно. Кто нас вытащит в случае чего? Я так понимаю, Вы просто от нас откреститесь, если что-то пойдет не так?

– Нет, мы Вас не бросим. Вы станете рядовой штатной единицей. Вам будут доступны ресурсы Отдела в рамках Вашего уровня доступа. По мере продвижения по службе Ваш уровень доступа будет повышаться. Сейчас, как младшему оперативнику, Вам будут доступны специальные средства связи и нелетальные средства самообороны.

– Оружие?

– Да, но только для самозащиты, не более.

– У оператора есть жена и двое детей. Он, наверняка, захочет быть с ними. Слышать их голос. Ваши условия это позволяют?

– Да, мы выделим Вам и Вашему оператору недвижимость и перевезем туда его семью. Он сможет видеться с ними, когда пожелает. С Вас, оператора и его семьи будет взята подписка о неразглашении. Нарушение повлечет за собой прекращение сотрудничества и, как следствие, мы не сможем гарантировать его семье безопасность. Что скажете?

– А у него Вы спросили, хочет ли он этого?

– Он уже дал свое согласие. Вот. Теперь дело за Вами.

– Что произойдет, если я откажусь?

– Мы малость подпортим Вашу репутацию. Вас не захотят видеть ни на одном телеканале или газете, мы уничтожим Ваше оборудование и фургон, то есть канал выставит Вам неустойку за порчу имущества. Ничего страшного, мелочи. Неприятные мелочи.

– Я это переживу.

– Знаете, этот процесс не доставляет мне удовольствия, не подумайте. Контора нуждается в Вас. Когда я передал начальнику Отдела, кого мы задержали, он распорядился, чтобы я завербовал Вас.