Чайка Богдан - Дневник грозы. Когда мы смотрим на море, море смотрит на нас

Юнги бывают разные, одни хотят заработать на красотку в порту, вторые хотят увидеть Индию и людоедов, третьи хотят стать капитанами. Как ни странно, но самые безобидные первые. Они приходят на корабль юнцами с земли, приносят с собой новые шуточки, игры, охотно пьют и любят повеселиться, работают как все, отдыхают как все. Они любят поесть, любят поспать, и, в конце концов, зарабатывают на свою красотку. Через пару месяцев плавания они превращаются в бородатых неинтересных моряков с приевшимися шутками и играми, через полгода они перестают шутить и просто весело хохочут под привычные шутки, а в остальное время ищут, где бы незаметно выпить рома. Самые же опасные – это юнги, которые хотят стать капитанами. И опасны они, прежде всего, сами для себя, потому что, в конце концов, каждый из этой редкой породы рискнет пойти против самого капитана. А этот человек подготавливает ловушку неспешно и неторопливо, уже не один «капитан» был сброшен за борт на корм акулам моряками без какого-то приказа или участия человека на мостике. Капитан всегда с первого взгляда понимал, что за юнга перед ним стоит и просится на борт. В такие моменты он ненавидел этот корабль! Молодой парень стоял перед толпой моряков, и каждый из них начинал изображать его лучшего друга. Корабль преображался в какой-то карнавал веселья. На пару дней, когда приходил новичок, этот угрюмый замкнутый мир превращался в подобие бразильского карнавала, и молодому парню не дано распознать за красивыми телами жар-птиц Бразилии обычных проституток, так среди всех этих загорелых лиц они никогда не видели лжи.

Мы все были молодыми, и в этом карнавале я всегда начинал думать, каким был капитан в свои молодые годы. Только он мог себе позволить угрюмо созерцать этот базар лжи, который начинал твориться на корабле, когда встречали новеньких. И мы всей командой пытались перекрыть тот осадок, который оставался у любого, кто видел нашего капитана. Чего уж душой кривить, я тоже скрашивал. Не знаю, зачем этим занимались все остальные, а я хотел найти себе нового капитана.

Все дальше и дальше заплывал он на своей лодке в океан, все выше поднимался по реке, на сотни миль вдоль берегов океана не оставалось утесов и берегов, о которых бы он не знал. Так появлялись знания, которыми он охотно делился. Так появился самый лучший лоцман этих берегов, которому стали платить все корабли, желающие без потерь спуститься по реке вниз и выйти в море, или наоборот – подняться по реке к порту.

– Я не встречал еще таких знатоков мореходного дела, молодой человек, – разговорился с ним как-то один капитаном.

– Честно, я думаю, что мы все знаем что-то, чего не знают другие. Я, например, понятия не имею, как обращаться с такими большими парусами, как на Вашей шхуне. Мне кажется это магией!

– С удовольствием дам Вам урок! – ответил капитан того судна.

Так самый лучший лоцман скального утеса узнал, как обращаться с большими парусами фрегата королевских войск. Капитан ходил по морям столько лет, сколько себя помнит. И был сильно удивлен, как этот молодой человек перед ним быстро схватывал все знания, которые он накапливал столько лет. Капитан знал, сколько боли, крови и усилий стоили они. Невольно он вспомнил поговорку про волка в овечьем стаде. Среди своих овец – он похож на морского волка, перед этим же юношей он вдруг подумал, что не заметил, как уже постарел – наверное, первый раз в своей жизни. Он был и рад, и несчастен, что в этом мире нашелся другой человек, способный его понимать, и он стал несчастен, потому что точно знал, что их пути разойдутся через пару дней. Им не стать друзьями, скорее, они станут врагами, которые будут друг друга уважать. Почему врагами? Наверное, из-за ревности к тому, что скрывалось за морским горизонтом вдали. А пока он рассказывал все, что знал о парусах, этому молодому еще речному волчонку. Только провидение знает – придется ли еще им встретиться снова. Молодой лоцман же опять испытал восхищение, похожее на то, которое он чувствовал в свой первый выход в море со своим отцом. «Интересно, – думал он, – сможет ли этот капитан поднять в воздух свое судно, как поднималась тогда их с отцом лодка?» Он еще не подумал, как это было бы возможно, а его воображение уже рисовало картину могущественного ветра, срывающего людей с палубы и поднимающего над водой этот огромный морской фрегат. Как нужно развернуть этот самый большой парус, о котором сказал капитан, под углом, и компенсировать его теми маленькими парусами с носа, и фрегат бы полетел.